Дороже самой жизни

Она выглядела как любая из подруг Изабель — все подруги жены Рэя, как правило, были моложе ее или только что приехали в город, хотя были среди них и женщины постарше, коренные местные жительницы, захваченные духом блестящего нового века; они отбросили свои прежние взгляды и изменили язык, стремясь, чтобы он звучал четче и грубее.

Рэй был разочарован, что не удалось забрать на почте журналы. Хотя для Изабель это было уже не так важно. Раньше она практически жила этими журналами — они все были очень серьезные и будили мысль, но в них были и остроумные карикатуры, над которыми Изабель смеялась. Она тогда смеялась даже над рекламой мехов и драгоценностей, и сейчас Рэй надеялся, что она немножко оживится, получив журналы. Но теперь у него хотя бы будет о чем ей рассказать. О Лии.

Лия приветствовала его совсем новым голосом и делано изумилась, когда он ее узнал, поскольку, как она выразилась, стала совсем старушкой. Она представила Рэю девочку, которая не подняла головы и продолжала ритмично барабанить по железной подножке, и мальчика, который посмотрел вдаль и что-то пробормотал. Лия поддразнивала мальчика, потому что он никак не желал отцепиться от ее одежды.

— Мы уже перешли дорогу, сладенький мой.

Мальчика звали Дэвид, а девочку Шелли. По объявлениям в газете Рэй не запомнил, как их звали. Только помнил, что имена современные.

Лия сказала, что они живут у родителей мужа.

Не «гостят», а «живут». Рэй только позже задумался об этих словах, но они могли и ничего не значить.

— Мы как раз шли на почту.

Он сказал, что идет с почты и что там еще не закончили сортировку.

— О, жалко. Мы думали, что, может быть, нам пришло письмо от папы, да, Дэвид?

Мальчик опять вцепился в ее одежду.

— Мы подождем, пока они не закончат, — сказала Лия. — Может быть, тогда нам будет письмо.

Рэю показалось, что она хочет поговорить с ним подольше, да ему и самому не хотелось уходить, но он не мог найти тему для разговора.

— Я иду в аптеку, — сказал он.

— Да?

— Мне нужно взять лекарство для жены.

— О, я надеюсь, что у нее ничего серьезного!

Рэю почудилось, что он каким-то образом предал жену, и он коротко ответил:

— Нет, ничего особенного.

Но Лия уже смотрела мимо него, куда-то еще, и здоровалась тем же восторженным голосом, каким несколько минут назад приветствовала Рэя.

Это подошел священник Объединенной церкви — новый, точнее, не очень старый, тот самый, чья жена потребовала дом с современными удобствами.

Лия спросила мужчин, знакомы ли они, и они сказали, что да. Но по тону обоих было слышно, что они не очень хорошо друг друга знают и, может быть, скорее довольны этим. Рэй обратил внимание, что священник не носит священнический воротничок.

— Ну, вы меня еще ни разу не забирали в участок, — сказал священник, вероятно желая пошутить, чтобы выглядеть дружелюбней. Он пожал Рэю руку.

— Как мне повезло, — сказала Лия. — Я как раз хотела вас кое о чем спросить, и вдруг вот он вы.

— Вот он я, — подтвердил священник.

— Я хотела спросить про воскресную школу. Я просто подумала… У меня растут двое детей, и я думала о том, как скоро их нужно записывать, какая процедура и все такое.

— О да, — сказал священник.

Видно было, что он из тех священников, которые не любят публично отправлять свою должность. Не хотят, чтобы каждый раз при выходе на улицу их осаждали прихожане. Но священник старательно прятал раздражение, и, кроме того, разговор с девушкой, выглядящей как Лия, имел свои плюсы.

— Надо будет это обсудить, — сказал он. — Можете в любое время записаться ко мне на прием.

Рэй начал объяснять, что ему пора.

— Рад был повидаться, — сказал он Лии, а священнику кивнул.

И пошел дальше, став богаче на две новости. Первое: Лия намерена пробыть тут какое-то время, поскольку озаботилась записью детей в воскресную школу. И второе: она так и не избавилась до конца от религиозности, которую вложили в нее в детстве.

Ему хотелось снова встретиться с Лией, но больше он нигде ее не видел.

Добравшись домой, он рассказал Изабель, как изменилась девушка, и Изабель сказала:

— Кажется, она все-таки стала совсем обыкновенной.

Изабель говорила чуточку раздраженно — может быть, потому, что дожидалась Рэя, чтобы он приготовил ей кофе. Помощница должна была прийти только в девять утра, а самой Изабель запрещено было трогать кофеварку после того, как она один раз сильно обожглась.