Дороже всех сокровищ

Аэрин лежала на грязном тюфяке, стараясь меньше двигаться. Любое движение ослабляло ее еще больше. Девушка помнила, как в сопровождении стражника она прошла по коридорам, спустилась на три пролета вниз. Они остановились возле решетки, которая перегораживала проход. Толщина прутьев решетки впечатляла. Каждый прут был толщиной с руку взрослого мужчины. С обеих сторон от решетки расположились стражники. В руке каждого были специальные ружья, стреляющие сгустками заклинаний. И по всему было видно, что это были не безобидные оглушающие заклинания, а полноценные черно-магические проклятия. Такие не каждая ведьма выдержит. Девушка посмотрела в длинный, конец которого терялся во тьме. – Что это? – спросила ведьма.

– Третий этаж, – со страхом ответил стражник.

– Винсент, кого ты нам привел? – спросил его один из тех, кто сторожил проход с той стороны решетки.

– Господин приказал запереть эту ведьму в одной из камер. И смотрите у меня, без шуток. Вы за нее перед господином головой отвечаете, – грозно рыкнул стражник. Его товарищи встали и с интересом уставились на девушку. Аэрин высоко задрала подбородок и высокомерно взглянула на мужчин.

– Высокородная, – с презрением высказался один из стражников и зло сплюнул на пол. – Думают им все можно, – он замахнулся дубинкой, но его руку перехватил Винсент.

– Ты не понял меня Грей. Господин приказал запереть ее в камере и все. Не сметь ее трогать и тем более наносить ей какие-либо увечья, – зло прошипел Винсент. – Приказано не кормить.

– Ладно Винсент, мы поняли, – ответил за всех самый старший по возрасту стражник. – Не тронет ее никто, – он схватил девушку чуть выше локтя, давая знать остальным, чтобы они открыли проход. Несмотря на то, что мужчина был худым и казался изможденным, хватка его рук оказалась неожиданно сильной. Взяв факел во вторую руку, он потащил ведьму по коридору. Аэрин волей-неволей пришлось подчиниться. Идя по скудно освещенному коридору, она замечала в боковых стенах небольшие дверцы. Через них мог пройти лишь карлик, а взрослый человек смог бы протиснуться лишь согнувшись в три погибели. За каждой дверью царила тишина и сначала девушка даже подумала, что все они пусты, пока в свете факела не увидела перекошенное от ненависти лицо тощей старухи. Она повернула голову встречая с другой стороны такой же ненавидящий безумный взгляд. Девушка из-за двери смотрела на нее и открывала рот, но из ее горла не вылетало ни звука.

– Что с ней? – испуганно спросила ведьма.

– Язык вырвали, – спокойно и даже как-то буднично сказал стражник. – Здесь почти у всех языки вырваны. Чтобы колдовать не могли.

– Господи, – прошептала Аэрин. Ночь в постели герцога уже не казалась таким уж страшным наказанием. Между тем стражник остановился.

– Пришли, – он отпер дверь, как ни странно, в полный человеческий рост и, открыв ее обычным ключом, втолкнул девушку внутрь. Аэрин влетела в камеру сразу же врезалась в противоположную стену. Она не разбила лицо лишь чудом, успев выставить ладони. Стражник закрыл дверь и приготовился уйти. – Отсюда тебе уже не выбраться, ведьма, – сказал мужчина. – Здесь ты пробудешь до тех пор, пока тебя не отведут на костер.

– На костер? – не поняла девушка. – Но я не сделала ничего такого, за что меня должны сжечь на костре.

– Не знаю, – ответил стражник. – Не зря же господин палач приказал отвести тебя на третий этаж.

– А что не так с третьим этажом? – спросила его ведьма. Стражник пожал плечами.

– Так третий этаж предназначен для смертников, – сказал он. – К тому же господин палач приказал тебя не кормить, стало быть, приговор он уже вынес.

– Но я ничего не сделала, – закричала Аэрин, но стражник ее уже не слушал. – Вы не можете оставить меня в темноте! – выкрикнула ведьма. – Оставьте мне хотя бы факел.

– Не положено, – буркнул стражник.

– Здесь невыносимо холодно, а мое платье совсем не греет. Я же замерзну. Дайте одеяло или хоть что-то, чтобы я могла согреться, – попросила девушка.

– Может вам еще и горячего чаю принести, – фыркнул стражник. – Это не отель, милочка. Это тюрьма. Благодарите, что вас сразу не убили. Вы красивая, может и смилостивиться над вами палач инквизиции. Говорят, он любит красивых женщин. Будете с ним поласковей и может избежите костра.

– Ни за что, – прошептала Аэрин. Стражник словно услышав ее слова, фыркнул и ушел. Темнота – хоть глаз выколи, окружила ведьму. Пронизывающий холод начал забираться под платье, сковывая тело. Если бы у Аэрин была ее магия, то она могла бы согреться с ее помощью. Но магии не было и все что оставалось, это ощупью начать обследовать свою камеру, в надежде найти хоть что-то, что поможет ей согреться. Споткнувшись о какую-то выемку в щербатом полу, девушка упала на кучу гнилой соломы. С громким писком во все стороны прыснули мыши. Аэрин взвизгнула и попыталась отползти. Как любая девушка мышей она панически боялась.

– Не стоит их бояться, – проскрипел старческий голос и девушка, повернув голову увидела, как в камеру вплывает призрак. – Они маленькие и безобидные.