Дорожная карта шоураннера

Т. К.: Да, мы все это покажем в первой серии второго сезона. Мы поведаем, где она, и еще скажем, кто будет главными антагонистами во втором сезоне. Злодеи из «Астеркорпа» уже не будут безликими. Все окажется куда более запутанным, потому что это будет не совсем «Астеркорп», а один из сотрудников компании — юный гений, который заработал для «Астеркорпа» целое состояние, создав алгоритмы, предсказывающие поведение клиентов и сокращающие некоторые торговые пути. Мы представим персонажа по имени Келвин Норберг (Лукас Хаас), который несколько лет назад продал «Астеркорпу» за крупную сумму свою компанию разработчиков. Именно он интересуется Амелией и Джейком. Еще мы ввели духовную идею — идею «тридцати шести». Согласно каббале, на Земле живут тридцать шесть избранных праведников, ламед-вав цадиким (написание взято из «Википедии»). В каждый момент времени тридцать шесть человек не дают миру погрузиться во зло. Они — праведники, которые не знают ничего о своей принадлежности к избранным. Это не обязательно главы государств, обычно это скромные люди, например мясник с соседней улицы, который не обвешивает вас на несколько унций с каждого фунта фарша. Эту идею мы ввели через персонажа по имени Аврам (Бодхи Элфмэн), хасида. Как оказалось, она реальна, и ей интересуется Келвин. Он похитил Амелию и, составляя карту ее мозга, пытается разобраться в алгоритмах. Келвин злодей, но начинает с очень альтруистических мотивов: он хочет сделать мир лучше и построенным более логично, позаимствовав способности у таких людей, как Джейк.

Действуют две антагонистические силы: одна из них представлена корпорацией Келвина, у которой есть ресурсы и деньги, а другая — падшим членом «тридцати шести», бывшим священником, который решил, что не должно в мире быть иных кумиров, кроме Бога, и пытается одного за другим убить всех, кто принадлежит к «тридцати шести». Эта сила тоже будет представлять угрозу.

Н. Л.: То есть у вас есть центральная тайна из прошлого, которая не раскрыта, но при этом есть и вопросы, связанные с настоящим.

Т. К.: Одна из особенностей работы на телевидении (особенно когда у вас сквозной сюжет, распланированный на много-много серий вперед) состоит в том, что все может в любой момент измениться по каким-то причинам. Причем некоторые из этих причин предугадать невозможно.

Н. Л.: Например, когда из сериала уходит актер.

Т. К.: Именно. Или, например, вы наняли человека, думая, что с ним все будет замечательно, а он работает ужасно или у него невыносимо сложный характер. Или, скажем, на отношениях определенных персонажей завязана огромная часть сюжета, а вы подбираете актеров и обнаруживаете, что между ними вообще никакой «химии» нет. Вы — ракета с тепловым наведением. Вы ищете там, где жарко. Вы хотите, чтобы сериал говорил с вами точно так же, как вы сами говорите с ним. И сюжет сам подскажет вам, куда хочет направиться. Это очень органичный процесс. Представьте себе реку: вы не можете контролировать ее излучины. Это отчасти весело, но в то же время очень трудно.

Н. Л.: Например, когда загоняете себя сценарием в угол и не знаете, как дальше быть?

Т. К.: Лучше всего, конечно, не загонять себя в угол, но в некоторых сериалах такого эффекта добиваются специально. В некоторых сериалах специально провоцируют зрителей на вопрос: «Ну что, а отсюда они как будут выбираться?» У зрителей к таким сериалам отношение, как к гладиаторам. Они хотят, чтобы он оказался на самой грани прыжка через акулу, а затем в последний момент спасся. Как на американских горках. Да и в целом можно сколько угодно надеяться, что не загонишь себя в угол, но гарантировать этого нельзя.