Дорожный снайпер

– Теперь я хочу спросить вас о другом, – сменил тему Лев. – Ваша хозяйка говорила мне, что у них с Полубояриновым не было детей по обоюдному согласию, что они решили пожить несколько лет в свое удовольствие. И что Петр Петрович много натерпелся от детей от первого брака, поэтому не хотел иметь новых. А она была, в общем, не против. Как вы думаете, это правда?

– Она так сказала? – удивилась Наташа. – Да тут ни слова правды нет! Петр Петрович очень хотел иметь детей. Хотя у него было двое детей от первого брака, но я несколько раз слышала, что он говорил, как хочет еще маленьких детишек. А вот Елена Аркадьевна детей совершенно не хотела. Она ему очень резко всегда отвечала, когда он об этом заговаривал. В прошлом году они из-за этого часто ссорились…

– А в этом году он об этом уже не заговаривал?

– Заговаривал, но гораздо реже. И когда дело начинало идти к ссоре, сразу прекращал разговор.

– И еще один вопрос – о ее разговорах по телефону. Ведь вы иногда слышите эти разговоры, верно? Пусть не целиком, но обрывки до вас доносятся?

– Да, обрывки разговоров иногда слышу, – согласилась экономка.

– Вспомните эти доносившиеся до вас обрывки. Не было ли в них чего-то странного, чего-то такого, о чем хозяйка не могла говорить при муже или при вас?

– Трудно сказать… – ответила Наташа. Она замолчала на минуту, вспоминая, потом продолжила: – Было несколько моментов, когда Елена Аркадьевна говорила нарочито туманно, намеками. Да, несколько раз я точно чувствовала, что она помнит, что я нахожусь неподалеку, и не хочет, чтобы я услышала содержание разговора. Но я не смогу передать, что она говорила. Сплошные обрывки, недомолвки, ничего определенного.

– Знаете что, Наташа, – посмотрел на экономку Лев, – я хочу вас попросить внимательно прислушиваться к тому, что говорит ваша хозяйка – по телефону, в разговорах с гостями, когда они появятся в вашем доме. Есть несколько моментов, о которых я не могу спрашивать ее в лоб, потому что все равно не услышу правдивого ответа. А знать о том, что у вас происходит, мне необходимо. Вы сможете мне помочь? Сможете запомнить важные моменты из разговоров, если вы их услышите, и передать мне?

– Что ж, наверное, смогу, – кивнула Наташа.

– В таком случае я буду вам очень признателен, – улыбнулся Лев. – Вы окажете большую помощь следствию. А теперь давайте я провожу вас до подъезда, помогу сумку донести, а то вы вон сколько продуктов набрали…

– Нет, лучше не надо меня провожать, – отказалась она. – А то еще кто-нибудь увидит… А насчет тяжестей – я привыкла такие пакеты таскать.

Наташа поднялась со скамейки и направилась к подъезду. Гуров проводил ее взглядом, а сам остался сидеть на скамейке. Ему надо было решить один важный вопрос: надо ли встречаться с Еленой Полубояриновой, проводить с ней решительный разговор? Вопросов к вдове банкира накопилось много, поговорить было о чем. Почему она постоянно лгала, лгала во всем, начиная с самой первой их встречи? Почему заявила, что ее муж не хотел детей, когда на самом деле он их страстно желал и разногласия по этому поводу приводили супругов к ссорам? Почему отрицала, что часто встречалась с Игорем Сорокиным, причем встречалась в отсутствие мужа?

Хотелось также спросить Елену Аркадьевну, какие в реальности отношения у нее были с покойным секретарем. И какие – с высоким блондином, с которым они сидели на этой самой скамейке? И кто этот человек, как его зовут?

Да, вопросов было много, однако Гуров ясно сознавал, что не получит ответа ни на один из них. Понятно, что Елена Полубояринова будет все время лгать, изворачиваться, уходить от ответа. В результате он ничего не узнает, зато вдова узнает одну важную вещь: что у следствия имеются серьезные подозрения в ее причастности к преступлению, и станет вести себя осторожнее. Возможно, оборвет всякие связи с этим «заемщиком», которого так хочет разыскать Гуров. И тогда он будет еще дальше от цели.

– Неужели мне не о чем ее спросить, чтобы не спугнуть? – пробормотал Лев себе под нос.

И тут же в голове сам собой появился ответ. Да, есть такой вопрос, который можно задать Елене Аркадьевне! Это вопрос об убийстве Игоря Сорокина. Знает ли она об этом убийстве? Если говорила правду и мало общалась с секретарем мужа, то о его смерти она знать не должна. Общих знакомых, которые могли бы позвонить ей, у них нет, в новостях о смерти секретаря не сообщалось… А если знает, то этим может выдать себя, даже не догадываясь, что вопрос о смерти Сорокина для нее – ловушка. Главное, правильно сформулировать вопрос…

– Значит, мы с госпожой Полубояриновой все же побеседуем, – продолжал вполголоса бормотать Гуров. – А там, глядишь, найдем способ, чтобы заставить ее выдать себя. Можем и без беседы обойтись… Пока мне нужно задать ей только один вопрос…

Он посидел еще немного, подумал, потом воскликнул: «Ага, есть!» После чего набрал номер оперативника, осуществлявшего слежку за вдовой, и спросил, где Елена Аркадьевна, что она делает.

– Она только что вышла из этого самого спортивного центра, – доложил лейтенант.