Дорсет

— Призраки, если их не питать, мало помалу впадают в спячку, — продолжал Дорсет. — Последние лет 30 я пробыл в таком состоянии. Не жил и не умирал. Истончился до предела. И тут вы со своей конференцией. Меня точно молнией тряхнуло. Оказалось: ничего не ушло, ничего не забылось. Все имеет такое же значение, как в день казни. Простите меня. Я питался вами, как вампир, и посмотрите, что из этого вышло, — Дорсет вытянул вперед ладонь, пытаясь что-то продемонстрировать Хелен. — Через нее невидно огня! В присутствии людей мы становимся плотными. Даже обретаем начатки чувств. Сейчас я ощущаю жар пламени, холод ночного воздуха, могу даже попробовать вино. Перед уходом вы подарили мне несколько дней жизни. Но, — граф постучал ладонью по пачку писем, — мне пора.

— Подождите, — ахнула Хелен. — Я вас больше не увижу?

Граф замялся.

— Прежде чем уйти я хотел бы попросить вас об услуге.

— Мы думаем об одном и том же?

— Надеюсь, что да. Закройте глаза, — попросил он. — Я могу быть либо видим, либо осязаем вами. На большее меня не хватит.

Хелен зажмурилась и вытянула вперед руки. Через секунду она ощутила тепло его дыхания на своем лице.

— Скажите честно, вы сегодня взбесились не потому, что хотели защитить меня от Вениамина, а потому что приревновали к нему?

— А вы что чувствовали, когда листали мою любовную лирику? Вы готовы были задушить леди Уорик, хотя бедняжка уже давно в аду.

Сонное утро стучалось в окно, но ему не открывали. Елена нежила свое счастье до тех пор, пока грохот чего-то тяжелого внизу не заставил ее проснуться окончательно. И тут же пронзительное чувство одиночества обступило ее со всех сторон. Кровать была помятой и теплой, на туалетном столике беспорядок, халат переброшен через спинку кресла. И все же комната казалась совершенно пустой. Осиротевшей. Не жилой. Как будто из нее вынесли всю мебель и даже сорвали обои со стен.

Второй ушел.

Хелен босиком выбежала на лестницу. Ощущение пустоты не пропало. Душа покинула дом, и он теперь стоял грустной развалюхой, ненужной никому, кроме стаи хищных фермеров, зарящихся на кирпич.

Дектор Грант спустилась к столу. Эмма стояла у мойки, держала две тарелки в руках, и не знала, что с ними делать. Ее глаза были красными.

— Он бросил нас, — тихо сказала экономка. — Хозяина больше нет. Я всегда так желала ему этого, а когда случилось, реву, как белуга. Простите.

Хелен рухнула за кухонный стол и вцепилась руками в волосы. Ночью Дорсет был настолько хорош, что она лучше согласилась бы всю жизнь жить с привидением, чем отпустить его.

— На что же вы теперь будете существовать? — спросила она у Эммы. Вы и Пат. Так не честно. Почему он об этом не подумал?

— Он подумал, — миссис О’Фланиган похлопала ее по плечу. — Он обо всем подумал. Вам принес письма. А мне вот это, — Эмма сняла с полки и показала Хелен небольшой ларец из черного дерева. — Там жемчуг. Из Нового Света. Я должна положить его в банк. Хозяин вот здесь написал под какие проценты, — экономка вытащила из кармана фартука листок. — И мы с Пат до конца дней не будем знать горя, — миссис О’Фланиган стала вытирать фартуком лицо, — он даже оставил кое-что этому пьянице Маэлзу…

Хелен ее уже не слушала. Она вдруг вспомнила, что почти неделю не пользовалась мобильным телефоном. А надо позвонить Длинному Алу и договориться, когда он заберет ее из усадьбы.

Эшвуд приехал в тот же день около пяти и выглядел не то чтобы пьяным… Нет, но глаза какие-то — Хелен называла такой взгляд «не на месте». Отсутствующий и одновременно сосредоточенный. Ей вдруг захотелось тоже обдолбаться. В пень. И забыть обо всем. Или увидеть там Дорсета. Хотя Дорсет сейчас не там. Слава Богу, что не там!

— Доктор Грант, не нужно никуда ехать, — опасливо сказала Эмма, вынося сумки гостьи к машине. — Мистер Эшвуд не в себе. В дороге может случиться что-нибудь плохое.

Хелен пожала плечами.

— Спасибо, но все плохое уже случилось. Впрочем, как и хорошее.

— Скорее, — цыкнул на нее Длинный Ал.

Мотор взревел, машина покатила по дорожке. Хелен сразу поняла, что спутник нетвердо держит руль. «Как он сюда доехал из Лондона? Или ширялся в пути?». У ворот Ал едва не наехал на тумбу, а когда шоссе пошло вдоль деревни погнал по встречной полосе.

— Куда ты едешь? — Елена затрясла спутника за плечо.

Но он водрузил на голову наушники, врубил музыку и полностью отключился. В его прекрасном далеке не было ни дорог, ни гасиенд, Ал гнал к горизонту по полям бесконечной росы, ощущая себя рыбой в океане, которая плавает быстрее всех. Тем временем во внешнем мире шоссе пересекало стадо коров. Одна из них отстала, остановилась и, видимо, решила сделать на дороге плюшку. Она подняла хвост…

— Ал, Ал, ты наедешь на корову! — заорала Хелен, сдернув со спутника наушники.

— Ну и что? Мы не в Индии, — последовал убийственный ответ.

Они шли на 4-ой скорости, и удар в бок животного был такой силы, что старый «пежо» издал рев, накренился и чуть не перевернулся через крышу. Бедная «аглицкая буренка» отлетела метров на 20.