Досье без названия

– Как хотите. Давайте тогда поговорим об Ари. У вас есть какие-нибудь его фотографии кроме тех, из полицейского досье?

Рафаэль взял одну из коробок, принесенных в первый день, и достал оттуда несколько толстых конвертов с надписью «Ари». Он вскрывал каждый и выкладывал на стол всё новые стопки фотографий, которые, как заметила Камилль, не были отсортированы хронологически. Когда он наконец закончил, она принялась раскладывать их в относительном порядке, чтобы увидеть, как менялся Ари с детства до последних лет.

Он был красив, очень красив, этот молодой человек, и привлекал взгляды и мужчин, и женщин, походил на родителей, но был выше отца и не такой сухопарый. Камилль опять подумала о том, какое горе переживает сейчас его мать.

– Если бы вы могли показать мне только две фотографии, какие бы вы выбрали? – спросила она Рафаэля.

Поднявшись, он встал рядом с ней. Пожалуй, впервые она могла сказать, что видит его за работой. Не успела она сосчитать до трех, как он уже нашел и отдал ей снимки. Камилль сложила остальные обратно в конверты и стала рассматривать те два, что лежали перед ней. Оба были сняты, видимо, в один и тот же период, когда Ари было лет двадцать пять.

На первой фотографии было много людей и Ари что-то рассказывал. Он был центром внимания, все смотрели только на него. На второй он напряженно о чем-то размышлял. Не замечая, что его фотографируют, он печально смотрел прямо в объектив.

– Кто смог его так сфотографировать?

– Его мама. Она никогда не расстается с фотоаппаратом.

– Вы можете объяснить, почему он был одинок?

– Я об этом не думал. У него было полное право жить так, как он хотел.

– В чем заключалась его работа в посольстве?

– Он был дипломат.

– Это всё, что вы можете мне сказать? Я понятия не имею, в чем заключается работа дипломата в посольстве Израиля во Франции.

– Да тут и знать особо нечего. Никаких врагов, прекрасная карьера, разве что он продвигался быстрее остальных, но это было совершенно нормально для его способностей.

– Талантливый?

– Именно так.

– Ну и обычный вопрос: что вы можете рассказать о его недостатках, слабостях или каких-то отличительных чертах?

– Совсем немного, в последние десять лет я нечасто общался с друзьями. Я знаю, что он боялся крови, был очень требователен к себе и к другим тоже. Блистал в обществе, но при этом был крайне скромен и всё время сомневался в себе.

– Ну что же, – сказала она, подумав, – давайте прервемся ненадолго.

– Немного уборки до обеда?

– Как всегда.

Она вышла из комнаты, забрала пылесос и пошла наверх – нужно было привести в порядок спальню Юдифь, пока вещи не вернулись из чистки. К счастью, шкафы были пусты и оставалось только всё как следует вымыть. Она терла, мыла, вытирала, избавлялась от пыли и грязи, не пропуская ничего, пока в конце концов двери, ручки, шкафы, кровать, мелкие безделушки – то есть вся комната от пола до потолка – не стали сиять.

А во время обеда Рафаэль опять вернулся к своему допросу.

– Почему вы ходите именно в этот приход?

– По разным причинам.

– И какова же первая из них?

Она отложила вилку и уткнулась лицом в ладони. Голова так сильно давила на руки, что, наверное, было видно, как напряглись мышцы. Через некоторое время она выпрямилась и посмотрела на него.

– Я обязана отвечать?

– Нет, но это было бы лучше для вас.

– Что значит «лучше»?

– Так вы точно сможете понять, насколько это неприятно.

– Вы что, хотите равенства между нами?

– В целом да.

– Ну что же, хорошо. Я хожу в этот приход, потому что там священникам есть что сказать о Библии.

– Это всё?

– Еще я просто люблю эту церковь, она прекрасна, а я люблю доставлять себе удовольствие, глядя на красивое. И сам приход очень интересный, я нашла много полезного, чтобы разнообразить своих персонажей. Этого достаточно?

– Да, вполне.

– А что же вы не спрашиваете, верю ли я в Христа?

– Мне кажется, это совершенно неуместно.

– Почему же, это и надо было спросить первым делом. Это единственный вопрос, на который я должна была бы ответить.

– А, так вы из тех, кто «идите, научите все народы»?

– Я вам уже говорила, вы плохо выбираете цитаты. Я из тех, кто знает, что «кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным».

– Вы, я смотрю, помните свои тексты наизусть.

– Вы свои тоже.

Обед они закончили в полном молчании. Потом Камилль сходила за кофе, но и тогда разговор не возобновился до тех пор, пока она внезапно не воскликнула:

– Вот идиотка! Как же я сразу не сообразила!

Рафаэль ничего не сказал и лишь ждал, когда она продолжит.

– Вы нарочно плохо выбирали цитаты, чтобы проверить, насколько я соответствую своему досье. Просто дура!