Досье Дракулы

Можно было бы и не писать о том, что вчера утром, после… всего этого, нам не слишком хотелось завтракать, да и вообще задерживаться в доме, подвергнутом недавнему поруганию. Поэтому мы оделись и направились в находившееся неподалеку заведение под названием «Заяц и арфа», где первым делом просмотрели утренние газеты, надо сказать, урывками, ибо и так получили достаточно новостей из мира теней. Но позже, к тому времени, когда уже и чай остыл, и тосты зачерствели, мы оба пришли к одному и тому же выводу: эту историю с кровью можно уладить с помощью надежной уборщицы. Тут нам малость полегчало.

Вытащив из кармана бумагу и карандаш, я взялся за письмо, адресованное миссис Лидии Квиббел, в недавнем прошлом смотрительнице за смотрительницами кошек «Лицеума», признав одновременно перед Кейном свою вину в ее увольнении.

— Я был крайне раздражен, когда уволил ее, — честно признался я. — Вообще-то эта особа мне нравилась и, более того, приносила определенную пользу. Она в театре следила за Тамблти, ну, как кролик следит за ястребом, и обходилась эта служба «Лицеуму» совсем недорого.

— Что ж, — сказал Кейн, — если немного моей наличности поможет побудить ее поработать на тебя, я буду считать, что деньги потрачены с толком.

К счастью, приблизительный адрес кошачьей смотрительницы миссис Квиббел — Кинг Джордж-стрит, Грейт-Уолворт — у меня сохранился, и именно туда я адресовал записку с предложением выполнить поручение, вознаграждение за которое будет пропорционально его «не слишком приятному» характеру. Предлагалось следующее:

1. Она отправится по адресу Виктория-стрит, 114, Альберт-Мэншнз.

2. Она сделает это ночью, в одиночестве, позаботившись о том, чтобы ее никто не видел.

3. Она поднимется в комнаты, дверной колокольчик которых помечен инициалами «Г. X. Кейн», и войдет внутрь, воспользовавшись приложенным ключом.

4. И тут ей нужно будет морально подготовиться к тому, что она увидит: это последствия несчастного случая, произошедшего с одним пациентом моего друга, хирурга. Ее задача заключается в том, чтобы привести в порядок комнату, отмыть кровь и т. д., разумеется, за подобающую плату. В конце записки я сообщил, что заняться этим нужно поскорее. Разумеется, она вправе отказаться и просто вернуть ключ по обратному адресу, но если она возьмется выполнить поручение, то пусть пришлет в дом № 17 по Сент-Леонардс-террас надежного мальчишку с вышеназванным ключом, который скажет, что дело сделано, и я передам ему ее вознаграждение.

Мы покинули «Зайца и арфу», чтобы отправить нашу записку, и, учитывая чрезвычайностьситуации, я решил, что выспаться Сперанца сможет в другой день, в какой-нибудь, может быть, не столь уж далекий день, когда нам больше не придется иметь дело с древним демоном и его Пожирателем Сердец. Да и вообще именно сейчасбыл самый подходящий момент, чтобы отвести к ней Кейна.

Итак, мы двинулись в направлении Гросвенор-сквер и прибыли, когда едва пробило два часа дня, слишком рано для дома № 116 по Парк-стрит. Бетти и та спала, но мой настойчивый стук поднял обеих — и служанку, и хозяйку.

— Месье Стокер и Кейн, — проворчала Сперанца, устраиваясь среди подушек, таких же пухлых, как ее припухшие со сна глаза. — Надеюсь, у вас имелись основательные причины для того, чтобы вламываться в мой будуар посреди… дня?

— Да, Сперанца, — ответил я, — у нас имелись чрезвычайноуважительные причины для того, чтобы явиться в столь неурочный час, как — тут я выдержал многозначительную паузу, демонстративно посмотрев на часы, — как четверть третьего.

Сперанца охнула:

— Это даже хуже, чем я думала. Мне не остается ничего другого, как в отместку послать кого-нибудь к вамдомой, чтобы он разбудил вас посреди ночи.

— Пришлите снайпера, Сперанца, если вы выбрали мишенью наш сон.

— И то сказать, выглядите вы оба кошмарно. Присаживайтесь где-нибудь, джентльмены, пока не упали, но только не вздумайте отдергивать занавески. Я просто не выношу дневного света. Он вульгарен, определенно вульгарен.

Сперанца знала, что я уважаю и ее, и ее привычки, каковы бы они ни были. Я ни разу не потревожил ее сна без веской причины, не говоря уже о том, чтобы привести постороннего в ее личные комнаты, как сделал это сейчас.

Кейн, естественно, пребывал в растерянности: он сидел, как прогульщик перед классной дамой, в то время как Сперанца, кивнув в качестве приветствия своей головой в чепчике, произнесла:

— Мистер Холл Кейн, сэр… Вести о вашем грандиозном успехе опережают вас, и я должна сказать, я рада тому, что мы еще не подружились, ибо успех моих друзей обычно меня печалит. Правда, что-то во мне умирает. Ничего не могу с этим поделать. А вот успех посторонних, напротив, воодушевляет меня, поэтому я могу сказать вам, сэр, на французский лад: F'elicitations! — мои поздравления.

Кейна это повергло в еще большее замешательство.

— Ну… э… спасибо, леди Уайльд.