Доска судьбы

О том, что она больше не одна, она узнала с помощью цветов. Первыми что-то неладное почувствовали энотеры и маттиолы. Желтые и светло-фиолетовые цветки тревожно затрепетали и закрылись.

Следом опали лепестки у мираблиса, но коробочки не сложились. Все происходило не вовремя и ночное цветение еще не успело набрать нужную силу.

Потом поник черный ландыш, который она вывела почти три года назад и который лелеяла день за днем.

Последней стала Такка. Черная орхидея вспыхнула и сгорела.

Вампиресса, подорвавшись с места, метнулась к своей любимице, привезенной с оказией из Западной Африки, но не успела. На пол упали только пару усиков, да пепел.

А следом таким же пеплом на пол спланировала и она.

Счет дошел до 2:3, и четвертый игрок начал стремительно пожирать выигранные жизни…

И происходили они не только в Москве. Еще один смертельный случай произошел в Праге, посреди улицы.

Рамир Ассман прибыл сюда по заданию своей Старейшины – Селины.

Он и должен был всего-то подписать несколько договоров, отправить их курьером назад, а сам – задержаться и все проконтролировать. Курьер убыл час назад, и Рамир решил просто пройтись по городу.

Он не был старым вампиром, всего каких-то восемьдесят лет, но хозяйственником был бесподобным. За это его и ценили.

Не был он и сильным боевиком, так что, когда руку распорол жгут тьмы, все что смог Рамир, это окружить себя каменными щитами… и это было его ошибкой.

Тьма оказалась внутри, она заполонила все пространство под щитами, предназначенными для отражения фронтальных атак.

А потом над городом пронесся полный боли крик, когда клубок тьмы впился в тело вампира, поглощая его целиком, не оставляя тем, кто будет искать бедного стихийника ни единого шанса.

…Ночь выдалась отвратительной. Он готов был подписаться под каждым словом человеческого высказывания о полосах в жизни и свою нынешнюю точку считал под хвостом у зебры.

Жизнь была закончена.

Дикая красотка с серыми глазами и черными волосами, о которой он мечтал последние десять лет – дала ему окончательный от ворот поворот. И смотрела! Как она смотрела! Снисходительно, самоуверенно. Будь она мужчиной, за такой взгляд он бы вкатал ее мордой в асфальт и заставил бы умыться кровью.

А ей ничего сделать не смог, только смотрел, пытаясь не скулить побитым щенком. Он и стал то неведомым из-за нее, обманул того «сира», который выбрал его на обращение, даже не подозревая о том, что его «птенец», его самого старше и мастер Правящих, который таким неоперившимся «неведомым» может крутить, как ему вздумается.

Он был сильным, красивым, умным, богатым.

А она, она, она!

Отказала…

Еще и посоветовала, не вздумать никому говорить о том, на кого он глаз положил. Засмеют!

А что? Что в ней такого? Да, красивая. Но скромная…

Да, милая и такая беззащитная.

Модельками какими-то занимается, вечно прячется за спиной своего патлатого сира!

Этого самого сира – он тоже ненавидел. Готов был порвать на мелкие кусочки, вгрызться волком в глотку, лишь бы забрать эту красоточку.

Только он даже сражаться не стал, этот… сир. Посмотрел как на ненормального, расхохотался и ушел!

А он остался стоять как оплеванный.

Была еще дочка, девочка. Но к той приближаться было страшно. Та смотрела своими глазами, и под ногами словно земля сыпалась.

А эта красоточка. Как же хотелось ее получить. Как же хотелось запустить руки в каскад этих волос, намотать их на руку и ударить ее об стену. Раз, другой, чтобы знала, кто ее хозяин.

Как же хотелось заставить ее плакать и умолять о пощаде. Хотелось…

Он усмехнулся и откинул голову на спинку кресла. Под ногой звякнула покатившаяся бутылка с виски.

Чтобы ему не хотелось, теперь это невозможно. Красоточка отказала, а взять ее силой – это надо было попасть в особняк в обход всех защитных заклинаний.

И чтобы ему ни хотелось, какие бы мысли его не терзали – все было напрасно. Жизнь была кончена.

Он еще не знал, что жизнь кончена в самом прямом смысле.

Потому что у потолка сгущалась тьма, и тяжелое облако медленно опускалось на лицо, не привлекая к себе внимание.

Пьяный бред перешел в тяжелый сон, а тяжелый сон стал смертельным. Спустившись вниз, темное облако забило уши, ноздри, горло, жадно выпивая жизнь, в надежде дотянуться до маленькой капли первоосновы.

Спустя пару минут комната была уже пуста.

В раскрытые окна врывался ветер. Тихо пела грудным контральто жаркая испаночка.

Каталась у ножки дивана пустая бутылка. Да белое кресло было запачкано серым пеплом…

Со счетом пять – два в пользу игрока-мстителя, смертельный четвертый ход был закончен.

Глава 16. Счёт 5:2

Пятый ход

Демиан устроился в кресле поудобнее и вызвал перед собой экран. Его ждала уйма работы... и времени на всякую чепуху у него не было.

- Зараза... где же осечка... – Задумался он, пролистывая сотни строчек расчетов.

Дверь в лабораторию неожиданно отворилась и тихо-тихо закрылась, хотя на пороге никого не появилось.

- А я тебя все равно вижу. – Демиан даже не повернулся, просматривая строки.

- А я от тебя и не прячусь, – пробормотала Ната, сползая по двери и сбросив покров невидимости. – Чур меня, чур!