Огромные, круглые, выпуклые щиты назывались бо, они продолжали использоваться вплоть до XIX в. Их изготавливали из ивового прута с тростниковой петлей для предплечья и прямой деревянной рукояткой. Все изделия имеют традиционное символическое изображение тигра и центральную медную выпуклость. Такой щит, находящийся в Тауэре, представлен на вклейке XXIII, в. Возможно, он входил в состав вооружения тигровых солдат, носивших полосатую униформу.
Круглые кожаные щиты китайской кавалерии, возможно, напоминают круглые выпуклые щиты, использовавшиеся в Северной Индии, Тибете и Бутане. На глиняной фигурке из Мингои, сегодня находящейся в Британском музее, показан круглый щит выпуклой формы с приподнятым краем и пятью умбонами. Видимо, данный тип можно отнести к VIII–X вв.
Корея
Соседство Кореи с Китаем, частые военные конфликты и сходная культура привели к тому, что корейские доспехи создавались как подражание китайским, причем с большим сходством, чем в более изолированной соседней Японии. Изделия корейских и китайских мастеров различаются только отдельными деталями. Не имея соответствующих документальных подтверждений, мы можем только признать, что развитие происходило в сторону замены материалов, происходил переход от кожи к пластинкам и чешуйкам и, наконец, к бригандинам. Поскольку китайцы импортировали из Кореи специальную бумагу для изготовления военных доспехов, можно предположить, что и корейцы изготавливали данный тип доспехов.
Позолоченные бронзовые чешуйки размером в один и четверть дюйма шириной, девять с половиной дюймов длиной просверливались для шнурования обычным способом. Их нашли в гробнице IV или V в. в Кванджу. В той же могиле нашли два куска позолоченной бронзовой пластины для груди. Похожие доспехи, надевавшиеся поверх кольчуги, представлены на китайских фигурках времен Вэйской и Танской династий, а также на фресках VII–VIII вв.
В военных руководствах редко упоминаются доспехи. Счастливым исключением является книга «Пять церемоний», в которой детально описаны доспехи XVIII–XIX вв. (рис. 84). Об этой книге мы судим по работе Дж. Бутса «Корейское оружие и доспехи» (1937). По описанным в ней шлемам XVI – начала XVII в. из коллекции автора и экземпляру, хранящемуся в Японии, можно составить достаточно ясное представление о древних корейских доспехах (рис. 85). Закругленные конической формы шлемы состоят из четырех сегментов, соединенных накладными пластинами, приклепанными с наружной стороны. Между склепанными местами края пластины слегка вырезаны. Технология напоминает древний сасанидский шлем, хранящийся в Британском музее; как указывалось в главе 2, она совпадает и со шлемами XIX в.
На некоторых японских шлемах XVII в., основывавшихся на корейских моделях, также имеются узкие внешние пластинки, разработанные в соответствии с этой конструкцией. Как правило, эти шлемы изготовлены оружейниками школы Кага.
Два шлема, изображенные Бутсом, из его собственной коллекции и еще один из японской коллекции, скорее всего, относятся к более старым корейским моделям. У одного имеется плоское украшение в виде полумесяца, у другого повернутый вниз вогнутый край. Находящийся в японской коллекции шлем напоминает образец из собрания Бутса с шпилем, но у него сохранились назатыльник и два науша из чешуек.
Как и другие соседи Китайской империи, корейцы, вероятно, продолжали использовать чешуйчатые доспехи самой примитивной старой формы гораздо дольше, чем сами китайцы.
Один из первых образцов монгольского шлема, скорее всего изготовленный в Корее и почти наверняка использовавшийся именно там, а сегодня находящийся в мемориале Гэнко в Хакате, напоминает о поражении монголов во время вторжения в Японию в 1274-м и 1281 гг. Купол конической формы, состоит из четырех частей, узкие полоски соединены с помощью центрального ребра, на вершине к нему припаяна широкая трубка для плюмажа. Шпиль огромный, как и другие шлемы, описанные выше, в нижней части имеется надбровная пластинка с двумя отверстиями для глаз, разрывающими нижний край.