Читаем Достичь небес полностью

18 декабря 1998 г. Пер Линдстранд, Стив Фоссетт и я предприняли последнюю попытку обогнуть Землю на воздушном шаре. Мы рассчитывали провести в воздухе до трех недель, причем на высотах, где невозможно выжить без тяжелой герметичной капсулы. Для такого путешествия в принципе годился лишь один тип шаров, только ему мы могли бы довериться. В 1987 г., когда наши совместные приключения только начинались, гений Пера позволил нам перелететь через Атлантику на тепловом шаре — монгольфьере, но для кругосветного перелета годился только розьер.

Пилятр де Розье, «поместивший очаг рядом с порохом» и погибший в огне и грохоте при попытке пересечь Ла-Манш на шаре собственной конструкции, считал, что для дальних путешествий естественным выбором должна стать комбинация газового и теплового аэростатов. Он был совершенно прав. Как только появилась возможность заменить горючий и взрывоопасный водород гелием — более безопасным негорючим газом и почти столь же легким, — розьер действительно стал лучшей из всех известных конструкций аэростатов. Современный розьер сконструировал и испытал в 1980-е гг. Дон Кэмерон, шотландский пионер теплового воздухоплавания. Сегодня Дон возглавляет компанию Cameron Balloons, это крупнейший мировой производитель тепловых шаров. (Кроме того, Дон — один из очень немногих аэронавтов, удостоенных престижного приза Хармана за «выдающиеся международные достижения в искусстве и/или науке аэронавтики)».) Шар-розьер обычно представляет собой сферическую оболочку с гелием, под которой располагается коническая часть, заполненная горячим воздухом. Днем гелий нагревается и расширяется, выдавливая из оболочки горячий воздух. Ночью, когда гелий остывает и сжимается, вы зажигаете горелку и нагреваете воздух во внутренней оболочке, заставляя его расширяться. Нет необходимости днем выпускать гелий, а ночью восполнять его количество; кроме того, не нужно нагревать всю оболочку, чтобы оставаться в воздухе. Скромная горелка потребляет относительно немного топлива, так что продолжительность путешествия зависит в основном от вашего желания и погоды. Насколько комфортабельным вы хотите сделать путешествие? Сколько продуктов взять с собой? И — самое главное — на какой высоте вы собираетесь лететь? Герметичная капсула весит около трех тонн, оставляя таким образом позади Le Géant, но при этом розьер способен держаться в воздухе неделями.


Взлетная масса 9 тонн (из них больше половины — топливо)

Перейти на страницу:

Все книги серии Чтения Дюаристов

Клуб «Криптоамнезия»
Клуб «Криптоамнезия»

Модный лондонский клуб со странным названием «Криптоамнезия» – это эпический театр, где идет непрестанная война стилей. Фасоны причесок, модные лейблы, гламурный снобизм – вот в чем смысл здешней жизни. Главный вопрос бытия: кто круче? Кто станет законодателем мод в нынешнем сезоне? Меррил, управляющий этим мавзолеем непомерно раздутого самомнения, исполняет свои обязанности безо всякой радости и охоты: мятущаяся, потерянная душа, он ненавидит гостей, угождать которым – его работа. В окружении манерных людей-манекенов, давно утративших все человеческое, Меррил мечется в поисках причин – почему посреди этой свалки для чувств, превратившихся в мусор, его сердце терзается любовью, почему вообще он дал себе труд влюбиться.

Майкл Брейсвелл

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Мне есть что вам сказать
Мне есть что вам сказать

Борис Джонсон – пожалуй, самый необычный мэр в мире. Представитель британского истеблишмента, консерватор до мозга костей, он ведет юмористическую телепередачу и разъезжает по Лондону на велосипеде. Любимый журналист Маргарет Тэтчер, известный под кличкой Клоун, был отличником в Итоне и блестяще защитил диплом в Оксфорде. Эта книга – подборка лучших публикаций за 10 лет, из которой читатель несомненно узнает много нового для себя об Англии и мире. Об особенностях национальной охоты и об интригах в Парламенте. О войне в Ираке и переизбрании Буша. О причинах терроризма и рождении евро. О пользе алкогольных напитков и о стоимости недвижимости в Лондоне. О России и ходовых качествах суперкаров. О бомбардировках Сербии и Джереми Кларксоне. А главное – все, о чем пишет Борис Джонсон, он знает не понаслышке.

Борис Джонсон , Елена Касаткина

Публицистика / Современная русская и зарубежная проза / Документальное

Похожие книги

Тайны нашего мозга, или Почему умные люди делают глупости
Тайны нашего мозга, или Почему умные люди делают глупости

Мы пользуемся своим мозгом каждое мгновение, и при этом лишь немногие из нас представляют себе, как он работает. Большинство из того, что, как нам кажется, мы знаем, почерпнуто из общеизвестных фактов, которые не всегда верны… Почему мы никогда не забудем, как водить машину, но можем потерять от нее ключи? Правда, что можно вызубрить весь материал прямо перед экзаменом? Станет ли ребенок умнее, если будет слушать классическую музыку в утробе матери? Убиваем ли мы клетки своего мозга, употребляя спиртное? Думают ли мужчины и женщины по-разному? На эти и многие другие вопросы может дать ответы наш мозг. Глубокая и увлекательная книга, написанная выдающимися американскими учеными-нейробиологами, предлагает узнать больше об этом загадочном природном механизме. Минимум наукообразности — максимум интереснейшей информации и полезных фактов, связанных с самыми актуальными темами: личной жизнью, обучением, карьерой, здоровьем. Перевод: Алина Черняк

Сандра Амодт , Сэм Вонг

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература