Достойная пара (СИ)

И верно, нечего нам больше беседы разводить, мне следует собраться с духом перед встречей с Астрид, теперь у меня вряд ли повернётся язык назвать её своей тетей. Не стану отрицать, что мне интересно какой она стала и что послужило изменениям, что теперь ей интересно, для чего я ей, и что она планирует делать дальше? Нет, всё же я боялась её. Это казалось таким же естественным, как бояться заболевшего бешенством животного — ты никогда не сможешь предсказать его действий и тем более мотивов. Голова была свободна от излишних сожалений, я не корила себя за свой же идиотизм, потому что это не могло изменить ситуации, в которой я оказалась. Я старалась думать только о предстоящих встрече и разговоре, по ходу самоубеждения мне становилось даже интересно. Ну, и пусть, я готова с ней встретиться. Я собрана и хочу с ней увидеться, расставить все точки, а потом… Меня ведь заберёт Крис?

***

— Вытряхаемся! — не веря своим глазам, доктор остановил машину перед большим уродливым домом, как сказала себе я.

Запад в принципе приводил в уныние, и если тогда, побыв с охотниками близ запада несколько дней, я умудрилась сбежать, то теперь тот же трюк с малой вероятностью сыграл бы на руку. Втроём мы вышли на улицу. Некоторое время Вард и я молча созерцали страшную красоту постройки, я с грустью сознавала, что бежать теперь было бы глупо, а также, что составляю определённую ценность для Альфы Запада, поэтому могу позволить себе не церемониться в компании похитителей.

— Отвратительно, не хотела бы я здесь жить. — я покрутилась на месте, оглядывая тусклые ряды «грибочков» клана; из-за пасмурной погоды всё приобрело сероватый мрачный оттенок, где-то громко визгливо скрипела отвисшая калитка, и, кажется, для общей картины не хватало слоняющихся туда сюда полуобморочных живых мертвецов, однако вместо них были только самые обыкновенные оборотни, бегающие по делам; охотники, сидящие беспечно тут и там и от скуки хватающие ртом мух, такие же шакалы, мрачно взирающие на всякие новые объекты и активность в принципе.

Доктор скрепил руки за спиной и обвёл взглядом не самое лучшее порождение архитектуры — главный дом деревни — здание не было ни вычурно, ни просто, оно не имело ни стиля, ни направленности, просто никакое. Мужчина цокнул языком, медленно кивая головой:

— Вот и я то же сказал, когда первый раз увидел это. — голос мужчины звучал умиротворённо, он поделился впечатлением и неспешно пошёл за Синой, первым ступившим к калитке.

Внутренности дома, как и его множество коридоров и бесполезных комнат совсем не впечатляли, я только хмыкнула и поскорее пошла за сопроводителями, точнее за Синой, потому как доктор успел куда-то незаметно ускользнуть. Вся эта долгая возня раздражала нервы: длительная тряска в машине, малоприятная компания, прогулка по унылому клану, а затем дому, ожидание и поиск нужной залы, все эти заминки и бесконечные безликие служанки, водящие нас то туда, то сюда, складывалось впечатление, что Астрид играла в салочки, в то же время Сина не падал духом, я бы даже сказала, что ему нравилась это игра. Наконец, понять, что эта цветная зала окончательная точка, которую мне удостоится посетить в запутанном лабиринте главного дома, помогла сама обстановка комнаты. Всё было идеально сведено с истинно южного интерьера, не иначе взято из головы подлинной южанки.

Астрид пришлось опять же ждать, и я принялась бродить по закоулкам залы, ностальгируя и рассматривая мелкие и не очень побрякушки; статуэтки, порой доходящие до размеров в человеческий рост и пугающие выражениями злобных или натянуто веселых лиц — такие на юге можно было найти только у изрядных любителей. Я лавировала меж красивой резной мебели, украшенной цветочной росписью; красных полотняных ширм с аляпистыми вкраплениями золотой с каменьями пряжи; всяческих перегородок и заслонок из древесины или сучьев, густо размалёванных и приведённых в благолепный вид. Сомнений больше быть не могло — где-то хозяйка дома всё-таки переборщила, по старой памяти, наверно, разошлась: это тоже присуще южным людям.

— Ты, наверно, устал? — раздался по ту сторону пёстрой шторы бархатистый женский голос, и я замерла, притаившись за одной из ширм, повисла тишина, и её мгновенно прорезал хлёсткий шлепок — пощёчина. — Думал, я не узнаю?.. Выглядишь лучше, чем я полагала. Трусы всегда так выглядят? — я могла только полагать о чём говорила Альфа Запада, однако поняла по суровому лицу Сины и смеющейся интонации говорящей, что о чём-то малоприятном. — Милая, не прячься там, ты моя гостья, и я хотела бы увидеть тебя, прошу прощение за моё опоздание. — голос её стал деланно гостеприимным и добрым, но снова дрогнул: — Ты можешь идти.

Сина покинул помещение, тихо затворив за собой дверь. Не сказала бы, что как-то особенно на него надеялась, но он пугал меня гораздо меньше этой женщины.