Холка её агрессивно вздыбилась, крупная волчица отвела уши назад и грозно зарычала, демонстрируя своё оружие — клыкастую пасть. Она присела в боевую позицию и завела слабую ногу чуть назад, пряча за собой, тем и окончательно выдала ранение. С моей позиции на редкость сложно будет укусить именно туда куда нужно, вдобавок отсыревшая скользкая земля и окружающие деревья не позволят основательно тронуться с места, но попытаться стоит, жизни между прочим стоит. Заступаться за меня вряд ли кто рискнёт: прибыла я недавно и имею весьма шаткое положение в клане, отчего и вздумай Ингрид сочинить байку для убедительного объяснения произошедшего — поверят ей.
В пяти метрах от нас прошелестев прошлогодней сухой травой мышь юркнула в норку, а потом зверюга покрупнее бросилась на меня, повалила и безжалостно принялась драть бочину. Смятение приглушало боль, но верещала я всё равно громко, по теории всё должно было быть иначе, но вышло так, что я даже дёрнуться не в силах, отлично заблокированная приемом охотницы. Оказывается, это она осталась недооценённой. Конечно, дочь охотника, бывшего старшего воина, как ей не смочь повалить и изодрать миниатюрную меня в клочья?
На мою удачу, из деревни послышались грохот, брань и громкое рычание. Как нечто знаменательное оно донеслось до нас весьма скоро, Ингрид отвлеклась, и, подловив момент, я сомкнула челюсть аккурат на её больной ноге. Волчица взвыла, затрепыхалась, скидывая врага с ноги и извиваясь от боли, и повалилась. Ужасно обрадованная и покусанная я разве что не полетела в сторону прервавшей избиение возни.
Из крайнего к нам дома высыпал народ, а вслед за ним выбежали и тут же перекинулись в двух пугающих волков парни. Озлобленные до сумасшествия они рычали и обходили друг друга кругами, не разрывая зрительного контакта. Один чуть крупнее и сноровистей — коричневый, второй погрубее и агрессивнее — серый с рыжиной. Многие стояли шокированные, не в силах объяснить происходящее, воины выкрикивали напутственные слова тому, что изворотливей и заметно опытнее, а он и без поддержки чувствовал себя более чем уверенно, словно заранее знал исход. В толпе я отыскала активно машущего руками блондина, кажется, Эйд… Энд… Эйвинд! Подбежала к нему и похлопала по плечу, требуя объяснений, которые тут же и получила.
Концерт и голодные страшные голоса пересекались бы вечно, но тот что с рыжиной бросился на коричневого, вздымая клубы пыли в воздух и безрезультатно пытаясь ухватить старшего противника хоть как-нибудь. Бойко и резво юнец всё скакал и прыгал вокруг, растрачивая напрасно силы и разметая злость, но выиграть у него не выходило в силу глупости, тогда порядком недовольный второй волк одним разом уронил первого навзничь и тихо, но убедительно зарычал.
Поединок окончен, и понемногу все стали расходиться по своим прежним делам.
Происходило всё, насколько я поняла, вследствие перепалки. Ферокс поругался с одним из друзей бывшего претендента на роль старшего воина. Честно говоря, я и сама уже путаюсь во всей местной иерархии. Так вот тот претендент погиб, и поэтому место быстренько занял Ферокс. Отец погибшего — Вальгард, следовательно, сестра — Ингрид, но не будем углубляться в родственные связи. Взбунтовавшийся воин принялся возражать в чем-то Фероксу и вызвал того на дуэль, как оказалось зря, теперь он унижен и будет непременно наказан.
Фигура неизвестного и погибшего всё чаще и чаще всплывала в беседах и понемногу заинтересовывала меня, ведь даже если и были разговоры, то ни к какому абсолютному итогу они не приходили, либо их сводили в побочную тему, либо в шутку, либо рассказчики вообще замолкали. Точно табу какое-то.
Самое время вернуться домой, ну и что, что пришлось бежать половину деревни голышом, сейчас день, а значит солнце какое-никакое выглянуло и немного пригревает. Судя по всему в лесу я резвилась не меньше пары часов, поэтому вполне возможно, что дома кто-нибудь да появился.
«Ингрид…»
Не будь я женой Кристофера, то подумала бы, что девушка моя фанатка, причем самая что ни на есть ярая, но тут ситуация брала иной оборот. Что на это могла сказать Лекса? Что-то вроде «Ты здорово драматизируешь, Альба, волчица просто не может принять тебя в стаю, и это вполне естественно, ты разве забыла подобную историю с моей знакомой? Не обязательно же ей быть бывшей Криса.» Верно, ревность к своей семье — далеко не последний пункт частенько проявляющийся у волков, особенно у женщин, особенно у молодых. «Но не до такой же степени?» — мелькнуло в голове.
Мысль о негостеприимной волчице быстро соскочила на тоску по дому, а там и до рефлексии дошло.