Достойные моих гор

Прочно став на ноги, колония изменила свое название, переименовав себя в Грили, и отказалась от общественной формы собственности; однако органы местного самоуправления сохранили прежний дух, запретив бильярдные, но поощряя при этом певческие клубы и ягодные фестивали.

Успех Грили вызвал целую эпидемию строительства. Городки возникали на пустом месте. Двойник Грили был основан полковником Праттом, агентом по торговле недвижимостью железных дорог «Денвер пасифик» и «Канзас пасифик». Четыреста человек из Чикаго, внеся предварительно по сто пятьдесят долларов, основали с его помощью Лонгмонт между Грили и Денвером. С мая по июнь 1871 года они построили пятьдесят домов, зал собраний и библиотеку. Саранча уничтожила значительную часть их посевов, у них были огромные трудности из-за нехватки наличных денег на оплату земли и страховок.

построенные ИМи дамоы оказалйсг недостаточными во время разлива рек; однако земля была хорошей, организация - тоже, а люди трудились упорно. К исходу первого года было построено двести домов, склады, кирпичный завод, почта, и дела пошли хорошо.

Колонии в Ивансе н Грин-Сити потерпели неудачу, люди из них перебрались в Грили и другие обжитые города. Земля здесь оказалась но такой уж хорошей, руководство не таким способным, а дух товарищества не столь уж прочным. Железные дороги и крупные землевладельцы подхватнлп идею кооперативного освоения земли: же- лезная дорога «Денвер энд Рио-Грапдо» создала колонию Фонтейн, которая затем превратилась в процветающий город Колорадо-Спрингс.

Земельная компания «Платт-Ривер» разбила на участки площадь, которую они назвали Платтвиллом, лежавшую в тридцати пяти милях к северу от Денвера, рекламируя здешние богатые земли, опьяняющий воздух и полезный для здоровья климат. Чтобы избавить поселенцев от обычных мучений, приносимых первой зимой на необжитом месте, было привезено из Чикаго сто пятьдесят разборных домов. Менее чем через год - к январю 1872 года - колония уже могла похвастать восьмьюстами жителями, деловыми зданиями, газетой, двумя церквами, бесплатным читальным залом, двумя общественными парками, девятнадцатью милями каналов и землей, отведенной под строительство школ и колледжей.

Когда военное министерство решило оставить форт Коллинз, лежавший к северу от Грили, генерал Роберт Камерон основал градостроительную компанию, продавая участки по цене от пятидесяти до двухсот пятидесяти долларов. К 1873 году городок разросся настолько, что смог открыть собственный банк и приступить к выпуску газеты.

Правительство территории Колорадо, видя успех этих колоний, решило объявить миру о своем существовании и образовало Иммиграционное бюро. Целые караваны начали прибывать из Огайо, Мичигана и Кентукки. В складчину они покупали землю, а затем делили на участки в зависимости от платежеспособности желающих. Уильям Грин Рассел, который в 1858 году привел первую партию старателей в Колорадо, привел теперь партию из Джорджии. Члены ее приобрели землю и поселились вокруг городка Бадито на реке Хуэфрано к югу от Пуэбло.

Еще целая группа поселений была основана в колорадской части Скалистых гор, на этот раз индивидуумом столь я«е непривлекательным, как неприступные горы Сан-Хуан высотой в четырнадцать тысяч футов. Героем Сан-Хуана оказался, ноя«алуй, самый пеобычный из всех типов, Появлявшихся на фопе колорадских пейзажей. Это был Отто Миэрс - «бесцветный, низкорослый, с клочковатой бородой, он остался сиротой в возрасте четырех лет, и жизнь так трепала и била его, что оп стал закаленным и безжалостным как клинок».

Когда в этих местах было обнаружено золото, старатели в какой-то степени были обеспокоены тем фактом, что земля принадлежала индейцам племепи юта. Индейцы юта были отличными воинами, и, чтобы уберечь золотоискателей от столкновений с ними, федеральное правительство направило комиссара Феликса Брюно, чтобы тот предложил им отступного за их земли. Юты заупрямились, и под предлогом предотвращения войны в горы были введены войска. Комиссар Брюно в отчаянии обратился к Отто Миэрсу, сыну еврейки из России и англичанина, который разговаривал на языке юта, как, впрочем, и на английском, с сильным русским акцентом.

Отто Миэрс отправился к своему другу великому вождю ютов Оури. Дэвид Лавендер в своей книге «Великий перевал» рассказывает, что Миэрс «способен был сидеть на корточках в грязной и завшпвленпой ипдейской хижине и болтать с ее обитателями, ничем не проявляя брезгливости или высокомерия». Вождь Оури долго слушал Отто, а потом взял да и отправился вместе со своим военным советом в Вашингтон для подписания договора, который гарантировал бы индейцам юта выплату двадцати пяти тысяч долларов ежегодпо. В Вашингтоне Отто Миэрс, их гид и гость, обменялся рукопожатиями с президентом Грантом, а индейцы получили приглашение в дом Гранта.