Достойный жених. Книга 1

– Возомнил себя главным, Билли? Нет уж, ты славный парень, но… не бог весть что… – Он вновь напустился на незримого врага – быдло, которое только и умело, что размножаться. – Подъем, сволочи!.. Слышите?! – Он сдобрил свою речь парочкой бранных слов на хинди, поскольку бенгальского не знал.

Минакши понимала, что не может остановить мужа, иначе ей же и достанется.

– Арун-бхай, – спокойно и ласково проговорила Лата, – я очень хочу спать, и ма наверняка волнуется. Поехали домой.

– Домой? Конечно, поехали. – Арун заулыбался, потрясенный гениальной идеей младшей сестры.

Билли хотел сам сесть за руль, но передумал.

Когда они с Ширин стали выходить из машины, он был в задумчивом настроении и ничего не сказал, только пожелал всем спокойной ночи.

Госпожа Рупа Мера, разумеется, не спала: дожидалась детей. Заслышав на улице машину, она так обрадовалась, что поначалу даже не могла говорить.

– Вы почему не спите, ма? – зевая, сказала Минакши. – Поздно ведь!

– Сегодня мне уже не поспать. Только о себе и думаете, бессовестные! – ответила госпожа Рупа Мера. – Скоро вставать пора.

– Ма, ну вы же знаете, что с танцев мы всегда возвращаемся поздно, – сказала Минакши.

Арун ушел в ванную, и Варун – которого встревоженная мать разбудила в два часа ночи и заставила сидеть с ней – воспользовался этой возможностью, чтобы наконец улечься спать.

– Да-да, пожалуйста, делайте что хотите, шатайтесь по городу сколько влезет, когда вы сами по себе, – сказала госпожа Рупа Мера. – Но с вами же моя дочь! Как ты, милая? – спросила она Лату.

– Хорошо, ма, я прекрасно провела время, – тоже зевая, ответила Лата. Она вспомнила танго и заулыбалась.

Мать явно ей не поверила.

– Все-все мне расскажи. Что вы ели, что видели, с кем встречались, что делали.

– Ладно, ма, завтра расскажу, – еще раз зевнув, ответила Лата.

– Хорошо, – смилостивилась госпожа Рупа Мера.

7.25

На следующий день Лата спала почти до полудня, а проснулась с жуткой головной болью. Необходимость подробно рассказывать матери о своих вчерашних похождениях ее самочувствия не улучшила.

И госпоже Рупе Мере, и Апарне было очень интересно узнать про танго. Когда не по годам сообразительная малышка выслушала рассказ Латы, ей зачем-то понадобилось уточнить один момент:

– То есть мамочка танцевала, а остальные хлопали?

– Да, милая.

– И папочка?

– О да, папа тоже хлопал.

– Ты научишь меня танцевать танго?

– Я сама не умею, – ответила Лата. – Если бы умела – научила бы, конечно.

– А дядя Варун умеет?

Лата представила, как Минакши тащит Варуна танцевать, а тот в ужасе отпирается.

– Вряд ли, – сказала она. – И кстати, где Варун?

– Ушел, – коротко ответила госпожа Рупа Мера. – За ним приходили Саджид и Джейсон.

Лата только однажды видела его приятелей-шамшистов. С нижней губы Саджида свисала сигарета – она в буквальном смысле висела без какой-либо поддержки снизу. Чем он зарабатывал на жизнь, Лата не знала. Джейсон, беседуя с ней, сурово хмурил брови. Он был англоиндиец и прежде работал в полиции, покуда его не вышвырнули оттуда за интрижку с женой начальника. Варун дружил с ними обоими еще с университета. Аруна передергивало при мысли, что из стен его собственной альма-матер могут выходить такие убогие типы.

– Варун хотел устроиться в ИАС, разве он не готовится к экзаменам?

На днях Варун говорил ей, что надеется получить должность в Индийской административной службе и ближе к концу года будет сдавать экзамен.

– Нет, – со вздохом ответила госпожа Рупа Мера. – И я ничего не могу с ним поделать. Он больше не слушает свою бедную мать. Когда я ему что-то говорю, он только кивает и соглашается, а потом сразу уходит к друзьям.

– Может, административная служба – не его конек, – предположила Лата.

Однако ее мать и слышать ничего не хотела.

– Учиться всегда полезно. Это дисциплинирует. Твой отец говорил: «Не важно, чему учиться, главное – делать это усердно. Учеба наполняет душу и вправляет мозги».

Если бы покойный Рагубир Мера действительно руководствовался этим принципом, он мог бы гордиться своим младшим сыном. Варун, Саджид и Джейсон в тот момент находились на ипподроме «Толлиганджа», в той секции для зрителей, куда можно попасть всего за две рупии – то есть мариновались в одной бочке с «отбросами Солнечной системы», как сказал бы Арун, – и изучали окончательную пукка-версию программы сегодняшних скачек. Таким образом они надеялись поправить если не мозги, то хотя бы свое финансовое положение.

Обычно они не брали пукка-программу, стоившую шесть анн, а карандашом вносили изменения в предварительную, купленную еще в среду версию, изучив непосредственно перед скачками список участников и вес всадников. Но на этой неделе Саджид программку потерял.