Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Мнѣ не льзя остановиться, чтобъ отвѣтствовать вамъ на вопросы, вскричала чернобровка (хотя ничего столько не желала какъ отвѣтствовать) [третіе замѣчаніе, такъ какъ разнощики, которые оборачиваются спиною къ тѣмъ, которымъ наиболѣе товаръ продать желаютъ.] Cія торопливость умножила любопытство моей любезной. Въ самую ту минуту, одна изъ нимфъ сказала тихо своей подругѣ печальнымъ голосомъ у дверей, но при томъ такъ внятно, чтобъ услышала моя красавица: Боже мой! любезная моя, надобно увѣдомить гжу. Ловеласъ; онъ въ крайней опасности. При сихъ словахъ обожанія достойная Кларисса бросилась за Доркасою: постой… Я хочу знать… О! сударыня, онъ харкаетъ кровью! конечно повредилася у него кровь, я въ томъ увѣрена!

Моя любезная почти однимъ шагомъ дошла до моего покоя, и приближившись ко мнѣ, съ наполненнымъ нѣжностію безпокойствіемъ сказала: что у васъ такое? все ли вы здоровы,г. Ловеласъ?

,,О моя любезнѣйшая! очень здоровъ, очень здоровъ, отвѣчалъ я слабымъ голосомъ. Ето ничего; никто не долженъ безпокоиться. Мнѣ въ одну минуту будетъ гораздо легчѣ.,, Я не имѣлъ нужды въ притворствѣ дабы ее обмануть, ибо я страдалъ какъ осужденной, хотя болѣе не харкалъ кровью.

Однимъ словомъ, Белфордь, я достигъ до моего измѣренія. Я вижу, что меня любятъ: я вижу, что всѣ учиненныя мною обиды преданы забвенію, теперь снова могу я начинать оныя. Я тебя пренебрегаю любезная моя дѣвица Гове и госпожа Товнсендъ! какъ можете всѣ вы мнѣ противоборствовать? Скройтесь отъ меня съ своими хитростями. Чтобъ не было здѣсь другаго хитреца, кромѣ меня, и чтобъ самыя пріятныя благосклонности моей любезной не были мнѣ возбраняемы.

Никто здѣсь болѣе не сумнѣвается, чтобъ она меня не любила. Нѣсколько разъ слезы появлялись на глазахъ ея, смотря на мое состояніе. Она не противилась, когда я взялъ ея руку, и цѣловалъ ее столько, сколько мнѣ было угодно. По случаю нѣкоторыхъ разговоровъ госпожи Синклеръ, которая укоряла меня, что живу весьма уединенио, она понуждала меня прогуляться; но совѣтовала мнѣ, обязательнѣйшими словами, стараться о своемъ здоровьѣ. Она также совѣтовала мнѣ призвать врача. Богъ, сказала она мнѣ, создалъ для насъ врачей.

Я не сего мнѣнія, Белфордъ. Дѣйствительно, Богъ создалъ насъ всѣхъ. Но я думаю, что моя любезная хотѣла сказать врачество, вмѣсто врачей, тогда ея мнѣніе весьмабъ могло быть вразумительно въ смыслѣ сей простой пословицы, Господь невидимо посылаетъ пищу, а злой духъ оную похищаетъ.

Я вскорѣ почувствовалъ выздоровленіе. Принявъ изъ дражайшихъ ея рукъ цѣлебное лѣкарство.

Когда она понуждала меня прогуляться; то я ее спрашивалъ, удостоитъ ли она меня чести ѣхать со мною въ одной карстѣ: я хотѣлъ узнать изъ ея отвѣту, имѣетъ ли она намѣреніе уѣхать куда во время моего отсудствія.

Она мнѣ отвѣчала, что естьлибъ не была увѣрена, что носилки послѣ моего припадка гораздо для меня удобнѣе; то съ великимъ бы удовольствіемъ сдѣлать мнѣ компанію согласилась.

Не сіе ли то величайшее почтеніе? Я еще однажды поцѣловалъ ея руку: а ей сказалъ что она совершенно милостива; я сожалѣю что не заслужилъ болѣе оной благосклонности, но что я не усматриваю предъ нами, ничего иннаго кромѣ благополучныхъ дней; что ея присудствіе, и великодушное участіе, которое она принимаетъ въ моемъ припадкѣ, привели меня въ совершенное здравіе; что я, со всемъ здоровъ, что не чувствую болѣе ни малѣйшей болѣзни; но поелику она желала, чтобъ я нѣсколько прогулялся, то прикажу подать носилки. О дражайшая моя Кларисса! присовокупилъ я, хотябъ сія болѣзнь произходила отъ прошедшихъ моихъ печалей, и сожалѣній, что привелъ васъ въ гнѣвъ, но все сіе вознаграждено вашею милостію. Вся сила лѣкарства состоитъ въ вашей улыбкѣ и во взорѣ вашемъ. Прошедшее ваше неудовольствіе составляло сію мою болѣзнь.

Въ теченіе сего времени всѣ домашнія госпожи поднявши глаза и руки къ небу, благодарили его за сіе чудо. Видишь ли силу любви, сказала одна тихонько, но такимъ голосомъ, которой можно было разслышать: дражайшій мужъ, сказала другая; и всѣ вмѣстѣ, благополучная чета! колико сіи похвалы ласкали мою любезную! какія искры выходили изъ глазъ ея! не должно говорить чтобъ похвалы огорчали скромность; на противъ того онѣ воспламеняютъ сердце, которое отдаетъ себѣ свидѣтельство въ своемъ достоинствѣ. Онѣ изтребляютъ недовѣрчивость, оживляя въ ономъ бодрость и веселость.

Теперь, Белфордъ, думаешь ли ты, чтобъ болѣзнь ни къ чему не служила? Однако я тебѣ объявляю, что имѣю много другихъ пріятныхъ средствъ, дабы никогда уже не принимать сего проклятаго рвотнаго.

Письмо CCIV.

КЛАРИССА ГАРЛОВЪ, къ АННѢ ГОВЕ.

Въ субботу 27 Маія.

Господинъ Ловеласъ, любезная моя, былъ весьма боленъ. Онъ вдругъ захворалъ. Онъ весьма много харкалъ кровью. Конечно повредилась въ немъ кровь. Онъ вчерашняго вечера жаловался желудкомъ. Я тѣмъ болѣе о томъ соболѣзновала, что опасалась не произошло ли сіе отъ нашихъ сильныхъ словопрѣній. Но виноватали я?