Досуговый центр доктора Рима

Рим может подключить себя к генератору снов с закрытыми глазами. Сейчас важно добраться до Глеба и не позволить ему выйти из собственного сна. Он узнал о виртуальном мире настолько много, что его придётся либо убить, либо взять в напарники. Вот только Рим привык работать один, и напарник ему не нужен.

Зелёная лампочка загорается — можно засыпать. Сначала притупить волнение, потом закрыть глаза и не успеть досчитать до десяти. Рим засыпает меньше, чем за десять секунд: он развил в себе эту супер-способность. Люди не знают, на что способен их организм. Рим знает.

Он открывает глаза и чувствует землю под ногами, а точнее, под лапами. Если бежать не останавливаясь, можно успеть добежать к тому моменту, как Глеб постучит в мастерскую Дениса. Он не должен вселить в него сомнения и поставить реальность мира под удар. Глеб уже давно догадался, что сны — это искаженная проекция реальных и уже случившихся с человеком событий.

И когда Глеб понял, что он может выбраться… Когда он понял, что в этом мире застряло с десяток, а то и с сотню людей — он начал их искать. Лес с сумками он нашёл в первые три года (в то время как Денис был специально помещён в тот самый лес и ни о чём не догадался). И если Глеб много лет изучал мир, в котором оказался: восстанавливал фрагменты стёртой памяти, периодически выходил из сна, то Денис просто каждый раз убегал.

Рим видел Глеба на экране своих мониторов и понимал, что воспитал абсолютно бесстрашного солдата. С такой бешеной регенерацией нервных клеток он ещё никого не встречал. Глебу не страшна болезнь Альцгеймера и амнезия. Ему вообще не страшны болезни. Рим запускал всё новые и новые сны для него, а тот всё быстрее приходил в себя, понимал, что всё ненастоящее и начинал искать выход.

Рим понял, что игра затянулась, когда настал момент реальной угрозы: Глеб научился обходить все ловушки и добирался до леса за сутки, успевая восстановить в своей голове практически всю цепочку событий. Он нашёл код, он позволил ему переместиться в сон Дениса и теперь пытался его разбудить.

Всё происходит с каждым разом быстрее и быстрее. Глеб — мышь, бегущая из лабиринта. Мышь, выучившая лабиринт практически наизусть, и теперь её остановит разве что смерть.

Рим начал перебирать лапами быстрее.

***

Как собаки ощущают вкус чужой крови в своём рту, на своём шершавом языке? Как они сглатывают мутно-розовую жидкость и размыкают зубы только для того, чтобы вцепиться крепче? Рим чувствует привкус железа и ему хочется ещё. В его голове не появляется вопрос, чей это инстинкт: его или собаки? Он сжимает челюсть на руке Глеба.

Рим знает, что сила укуса измеряется в килограммах. У человека сжатие челюстей при жевании может достичь восьмидесяти килограммов на квадратный сантиметр. Сила сжатия челюстей у двухлетней немецкой овчарки, весом до тридцати фунтов составляет от ста восьмидесяти до трёхсот пятнадцати килограммов на квадратный сантиметр. Крокодил кусает с силой около трех с половиной тысяч килограммов на квадратный сантиметр.

Рим не немецкая овчарка, не крокодил, но и не человек. Он не может измерить силу своего укуса, но в глазах Глеба видит боль и злость. Даже когда Глеб со всей силы лупит его ногами и свободной рукой по рёбрам, Рим не размыкает челюсти. Он знает, чем ему грозят эти удары. Он так же знает, чем грозит ему освобождение Глеба.

Рим размыкает челюсти только, когда они с противником оба выбиваются из сил. Шерсть намокла. И если учесть тот факт, что собаки не потеют телом, как люди, то это означает только одно — на шерсти кровь Глеба.

Когда хромая собака наполовину скрывается в огромном рюкзаке, на траве остаются следы крови. Солнце, проникающее сквозь листву, играет в тёмно-красных, почти бордовых лужицах.

В этой схватке досталось не только Глебу.

47. Линда

Линда долго смотрит в зеркало на свою ногу. Для свидания она выбирает платье нежно-голубого цвета: на его фоне глаза кажутся ещё выразительнее. Ей постоянно приходится обувать уже зашнурованные кроссовки (а хотелось бы туфли!), чтобы было удобнее передвигаться на костылях. Линда делает зарядку для ног чаще, чем ей рекомендовал врач. Она разминает ноги даже сидя за ужином: сначала — слабые движения большим пальцем, после — лёгкие покачивания в коленном суставе.

Руки привыкли к постоянным нагрузкам, и теперь Линда держится на костылях уже почти полных два часа. Скоро она сможет ходить на полноценные прогулки, а потом и вовсе бросить ужасные палки.

До Досугового центра Линда добирается на одном дыхании. Такси подъезжает к самому входу: ей остаётся только дойти до администратора.

— Добрый день, можно мне поговорить с доктором Римом? — Линда чувствует, как её сердце в предвкушении набирает скорость.

Она представляет, как Рим приобнимет её за талию, поможет сесть в кресло и снова отвезёт в свой кабинет. Линда подбирает слова для приглашения пообедать, чтобы они звучали уверенно и в то же время мило.

— Доктор Рим сейчас занят. — Администратор выглядит встревоженной, перебирает бумажки со скоростью света и даже забывает поздороваться.