Дотянуться до небес: Королевство ведьм

— Твоего владыки здесь нет, Ай, — Грозно огрызнулась Ченг. — а я есть, и мои ведьмы тоже. Не забывай, лишь по моей воли ты — почетный гость, а не враг церкви. — На такое заявление демонесса никак не отреагировала. Всё, что ей сейчас было нужно, — это заполучить печать, а после, все люди и нелюди познают, что такое отчаяние, ведь последнее, что мешало устранению накрывшего башню святого купола, — была кровная подпись истинного владельца этих земель. Только унаследовавший по праву мог распоряжаться открывшимся демоническим порталом в мире смертных.

Ай знала, что императрица мертва, Жак не вступил в брак и не получил империю по наследству, исходя из этого, не являлся полноценным претендентом на трон. Сейчас, единственным спорным хозяином этой империи была эта старая карга, а это значило, что стоило только одной капельки добровольно пролитой крови коснуться демонического контракта, как силы тьмы уже никому не удалось бы остановить.

— Ну так что, госпожа Маоу Ен Ченг? — поспешно, в очередной раз спросила новоиспеченная демонесса.

* * *

Ламелим, столица Ламийской империи. Западные врата второго круга ремесленников.

У поднятого над малой канавой моста собралась разъярённая толпа, состоявшая сплошь из черни и каким-то образом вызволившихся из цепей рабов. Вздымая над головами крест с растерзанным на нем телом мертвой женщины, горожане самой многочисленной касты нищих и обездоленных требовали опустить подвесной мост.

— Лейтенант, они заваливают реку всяким хламом, ещё немного, и они доберутся до ворот! — Вбежав на одну из настенных башен, произнесла гарнизонная стражница из только образованного легиона «Черных плащей».

— И без тебя вижу, кто это у них на кресте висит? — Грубо отозвалась ответственная за вторые западные врата женщина.

— Белая ведьма Софрана. — Отозвалась подневольная. — Видимо, более устойчивые к проклятию зверолюдки порвали её прежде, чем начала действовать ведьмовское колдовство, и…

— И без тебя знаю! — Запустив в подчиненную кувшином вина, рявкнула лейтенант, только неделю назад получившая повышение. — Почему рабы среди них? Как получилось, что Ламийские нищебродки объединились с этой западной и восточной мразью⁈ Абадохидовы дети, прикажи нашим залить всё, что западней стены, пламенем. Эти предатели не достойны жизни. — Уставившись в окно, выходившее прямиком на мостовую, отдала приказ начальница.

— Прошу прощения, но этого я допустить никак не могу… — Донесся из угла голос заместителя заставы.

Едва лейтенант успела обернуться, как в её сердце, беспечно не прикрытое какой-либо броней, вонзилось лезвие длинного и острого кортика.

— Ты — пережиток нашего прошлого, умри и наблюдай с небес, как над Ламийской империей взойдет новое Солнце. — Произнеся это, воительница перекинула через окно бездыханное тело своей начальницы.

— Теперь я ответственная за заставу, и вот моё распоряжение: всем воительницам черного легиона второй западной заставы сложить оружие, опустить мост и следом открыть ворота.

Прибывшая связная, взглянув с опаской сначала на новую начальницу, а после на кровавый след оставшийся на полу и возле окна, поклонившись, отрапортовала:

— Будет исполнено.

Спустя час, к бушующей в центральных кругах толпе, шедшей с востока, присоединилась толпа, идущая с запада. Дома, не помеченные специально меткой, грабились и разорялись; семьи, отказавшиеся поддерживать свержение режима Ченг, устранялись. Таким образом, Фридрих, заранее подготовив почву, разом избавился от всех продажных мелких чиновников, уличенных до этого в черных делах и знатных купцов, готовых за деньги продать не только свои услуги, но и верность.

Четырьмя часами позже. Третий круг, Вечно Цветущие сады Ламелима.

— За императора! — Донесся боевой клич старых валькирий, сосланных за «заслуги» и почтенный возраст на пенсию.

Старые бестии, вооруженные по последнему слову своего прожитого века с рёвом, подобно тарану, проламывались сквозь плотные ряды новой имперской стражи. На одну старуху, чью спину прикрывал красный плащ, приходилось по две, а то и три молодые и сильные воительницы с черными накидками. Опытные фурии, заливая вымощенные дороги своей и вражеской кровью, с небывалой гордостью уходили на тот свет, дабы воссесть за одним столом со своей богиней — Астартой, что покровительствовала только сильным, смелым и не боявшимся смерти женщинам.