Довакина нет, но вы держитесь (СИ)

– Мы просто хотим вернуть тебя назад в Обливион, – нахмурился жрец.

– Правда? – Барбас приподнял бровь и одно ухо, искоса глянув на меня.

С невозмутимым видом выложила хлеб на спальник и продолжила шарить рукой в рюкзаке в поисках сыра, мурлыча себе под нос мотивчик «Красавицы Вэйресты». Эрандур подкинул ветвь в огонь, и она затрещала, задымила, издавая тяжёлый густой запах смолы.

Найдя кусок козьего сыра, я набрала в котелок снега, чтобы подвесить его над пламенем и нагреть воды, для чего сперва пришлось искать три прочных прямых ветки, втыкать их по обе стороны от костра и делать из третьей перекладину между ними.

– Не хочешь ли ты натолкнуть меня на мысль, что наши с Джулией желания не совпадают? – подумав некоторое время, поинтересовался данмер.

– Ничего подобного я не говорил, – уклонился от прямого ответа Барбас.

– Но почувствовал?

Пёс широко зевнул, свернулся в клубок, поджав к себе хвост.

– Ничего не знаю, – проворчал он.

– Он нарочно это делает, – я уселась на спальник рядом с Барбасом и скрестила ноги. – Пытается создать между нами конфликт.

– Неправда! – рыкнул пес.

Эрандур устроился неподалёку и потянулся к горбушке через даэдрического спутника. Барбас открыл глаза и приподнял голову, внимательно оглядев нас и нашу реакцию на свою попытку докопаться до сути.

– Мы, в отличие от даэдра, умеем играть на одной стороне, – возразила я псу с видом мага-учёного.

– Смертная, твои познания о наших сущностях ничтожны и смешны, – парировал Барбас. – Всё, что вы знаете, лишь догадки и фантазии, имеющие мало общего с истиной.

– Даэдра могут играть на одной стороне. Если им это выгодно, и обычно это длится недолго, – Эрандур снял подогревшийся котелок и зачерпнул из него воды в жестяную кружку. – Горноцвет? – обратился он ко мне.

Я кивнула. Согревающий травяной отвар на ночь сейчас лучше всякой браги, тем более что жрец старался чрезмерной выпивкой пренебрегать, поскольку пьянство противоречило пути Мары. Он достал из мешочка горсть сухого горноцвета и засыпал в горячую воду. Аромат трав и костра наполнил зимнюю ночь так, что она стала казаться уютной и безопасной. Отвар хоть и был горьким на вкус, зато придавал сил и приятно грел изнутри.

– Можно подумать, люди верны друг другу до смерти! – усмехался пес, стреляя глазами то на меня, то на жреца. – Вы так же, как мы, предаёте, обманываете… даже самых близких людей.

Данмер, игнорируя зудящего над ухом пса, передал мне кружку с отваром и отломил кусок горбушки. Я принялась за еду, завернувшись в плащ и радуясь, что снег не идёт, а то бы скоро так в сугроб превратилась.

Высказав последнее, Барбас замолк почти до самого утра и вроде даже заснул у костра. Мы спали совсем мало, но это было необходимо, чтобы потом держаться на ногах в дороге.

Шли весь следующий день вроде по тракту, но навстречу не попалось ни одной живой души, словно мы оказались в диких горах, куда не ступала нога человека. Тишина сдавливала, и даже волчьего воя не доносилось. Лишь иногда выскакивал из-под ели белоснежный заяц или недовольно фыркала серая, облезлая лиса, заметив нас из укрытия в кустах.

Спускаться было легче, чем подниматься, поэтому уже к закату нам удалось достичь пещеры, отмеченной холмиком из камней с повязанным наверху лоскутом обледеневшей выгоревшей ткани. Сейчас она казалась коричневой и грязной, что неудивительно. Неизвестно, кто её привязал здесь и когда. Рядом со входом валялась сломанная телега и пара припорошенных снегом пустых мешков, что создавало видимость обитаемости этого убежища. Возможно, таким образом, вампиры, живущие там, привлекали жертв в свое логово.

– Нам сюда, – сказал Барбас, бесстрашно сворачивая к гроту и исчезая в нём. Пропал он так стремительно, что я успела заметить только мелькнувший пушистый хвост.

– Похоже, он знает, что делает, – глухо отозвался жрец из-под шлема, устремившись за псом. Жаль, что ко мне эта фраза оказалась неприменима. Внутри ледяной пещеры царила такая стужа, что прятаться здесь действительно могла разве что нежить. Или фалмеры, привычные к низким температурам.

На всякий случай, следуя примеру друга, достала из ножен Сияние Рассвета и потихоньку пошла вглубь ледяного грота. Спешить мне некуда, тем более что мои боевые навыки заканчиваются на умении наносить всего один удар, и то самой простейшей.

Где-то в рюкзаке ещё остались свитки, дарованные мастером Толфдиром, в количестве двух штук. Третий мы израсходовали на Алву, остальные я берегла на случай, если придётся ступить в недра Лабиринтиана, но раз уж придумала, как такой участи избежать, то почему бы не воспользоваться ими?

– Чужаки! – раздался громкий возглас мужчины. Я вжалась в стену, выставляя меч лезвием вперёд, а воинственно настроенный Барбас зарычал и кинулся на дежурного. Выглянув из-за спины Эрандура, оценивающего обстановку и не спешащего бросаться в гущу боя в новом, не столь качественном, обмундировании, рассмотрела своды обледеневшего холла. Вдоль стены тянулся деревянный мостик, на который ринулся Барбас.