Доверие (ЛП)

Между тем я была как гусеница, в прямом обтягивающем платье самого большого размера, который Мириам смогла найти. Обтянуло все — сиськи, живот, задницу, бедра. И белый цвет был мне так к лицу. Нет. Фартук, казалось, едва справлялся с задачей держать меня в форме. Любое внезапное неверное движение с моей стороны — и шов мог разойтись. Я жила в постоянном страхе, что все это развалится на части. Надеюсь, что ямочки на моих коленях отвлекут людей от моего слегка ошеломляющего показа изгибов.

— Вы уже закончили с ценниками? — спросила Мириам с ослепительной улыбкой. — Это здорово. Знаете, эта работа заняла бы у предыдущей группы сотрудников весь день, и они бы все равно все испортили.

Мы обе улыбнулись ей в ответ.

Ранее она призналась, что прошлые сотрудники, занимавшие наши должности, были пойманы за курением косяка на складе. Это отлично сработало для меня и Ханг. Из-за того, что они были такими удивительно дерьмовыми, ожидания Мириам были низкими. До тех пор, пока мы приходили каждую субботу, были внимательны и выполняли работу, она была бы счастлива.

Лучшая работа в мире.

— Я так рада, что София рассказала мне о вас двоих. — Уперев руки в бока, она оглядела нашу работу. — И все они правильно отсортированы. Как вы относитесь к подушкам?

Ханг повернулась ко мне.

— В восторге от них, — сказала я.

— Отлично. — Со всей грацией ведущей игрового шоу Мириам обратила наше внимание на целую стену полок в беспорядке. — Некоторые клиенты просматривали их вчера. Оставили все в полном беспорядке. Сделайте показ фурнитуры, который поразит меня, девочки.

— Сделаем, — ответила Ханг.

Я осмотрела завалы рюшей и бахромы, пуговиц и бантов. Несколько штук удалось запихнуть обратно на полки, но большинство все еще лежало на полу.

— Я думаю о радуге, что-то вроде заявления о гей-параде.

Ханг кивнула.

— Мне это нравится.

Мы приступили к работе.

— После секса с Джоном стало неловко, да? — спросила она, выбрав все синие и темно-синие изделия.

Мои губы сжались. Снова.

— Все в порядке, Иди. — Она криво улыбнулась мне. — Знаю, ты не любишь говорить о нем. Или вообще о чем-нибудь.

— Я дерьмовый друг.

— Не-а. Ты просто через многое прошла. Я понимаю. — Он подняла пуговицу. — Ты бы назвала это кобальтовым, королевским синим или сапфировым?

— Кобальт, я полагаю? Дело не в тебе, Ханг, — сказала я, пытаясь придумать, как объяснить, и в процессе разочаровываясь в себе. Я и мои многочисленные проблемы. — Моя последняя подруга по-крупному кинула меня.

— Это отстой.

— Да, — грустно согласилась я. — То, что она выложила все это на всеобщее обозрение, обнародовав мою личную жизнь, было не очень приятным чувством. Люди и так уже говорили обо мне всю эту странную чушь об ограблении. Один идиот из теории заговора был убежден, что я заодно с Крисом. Что я была его настоящей девушкой или что-то в этом роде. Все это было такой ерундой. Когда у них не было никакой реальной информации для отчета, они просто все выдумали.

Губы Ханг были сжаты, в ее взгляде была смесь гнева и печали.

— Такое внимание — это хреново. В этом нет ничего забавного, — сказала я, сжав пальцы в кулаки. — Это как будто на тебя направлен прожектор, и от него никуда не деться. Ты для них не личность; их не волнует, что ты думаешь или что чувствуешь. Единственное, что для них имеет значение — это получить от тебя то, что они хотят.

Нет. В моем голосе совсем не было горечи. Ни капельки.

Я пожала плечами.

— В любом случае, теперь все в значительной степени закончилось. Двигаемся дальше.

— И Джон тоже прошел через это.

— Да.

— Неудивительно, что вы двое сблизились. Я имею в виду в несексуальном смысле.

Я кивнула. Взбив подушку джинсового цвета, я положила ее на подходящую полку в стиле укромного уголка для нашей радужной схемы.

— Спать с ним, вероятно, было ошибкой, — признала я, потянувшись за следующей синей подушкой. — Он нужен мне как друг. Он единственный, кто понимает, каково было в ту ночь. И теперь…

— Секс может все усложнить.

— Да.

— Хорошо, — сказала она. — Очевидно, нам нужно изобрести машину времени. Вернуться в ту ночь, и пусть вместо этого ты переспишь с Дунканом.

И потеряю все те прекрасные воспоминания о прикосновении кожи Джона к моей. Какая ужасная мысль. Кроме того, Дункан ничего не сделал для меня. Не в сравнении с Джоном.

— Или нет? — осторожно спросила она.

— Честно говоря, я всегда была немного влюблена в Джона. Но теперь моя тазовая область все время хочет делать с ним плохие вещи. Я обречена. — Мои плечи поникли. Затем я вернула их в исходное положение. — Нет. Все вернется на круги своя. Просто это займет некоторое время. Если я смогу избегать его какое-то время, все будет хорошо.

— Так вот, почему ты недавно убежала обедать на улицу, — простонала она. — Я волновалась, что мы как-то оскорбили тебя или что-то в этом роде.

— Нет. Я пряталась, как трусиха, — призналась я. — Я иногда так делаю.

Она медленно кивнула.

— Хорошо. Что ж, ты странная девушка, мисс Миллен. И я говорю это с большой любовью.

— Что ж, спасибо. — Я просияла. — Думаю, что ты и сама довольно странная.