Доверься мне

Это не я, тренер прав. Мне нужно что-то сделать, чтобы исправить это, и сделать это быстро. Поэтому я сразу же, как захожу в бар, направляюсь к Каре.

Но Эммет опережает меня, кружит ее. Она берет его лицо в свои руки и целует его. Они вместе чуть больше года, а искра еще не пропала. Я думаю, они из тех счастливых пар, которые никогда не потеряют ее, из тех, где все становится на свои места с самого начала.

Кара откладывает телефон, прежде чем они вдвоем идут к барной стойке, и я проскальзываю на ее место. Я не очень горжусь собой, когда беру ее телефон, чтобы подсмотреть в нем номер Оливии. Возможно, удача наконец-то на моей стороне, потому что на экране уже открыта переписка со жгучей брюнеткой.

Кара: У тебя свидание с завтраком, или как?

Оливия: Да. Разве это настоящее свидание, если оно не заканчивается завтраком?

В моих ушах стучит кровь, а слова перед моими глазами вызывают в груди боль, когда я, наконец, осознаю — она движется дальше. Дальше от того, что у нас было, чем бы оно ни было, если вообще было. Потому что оно никогда не было чем-то, да? Это была просто неоспоримая химия и физическое влечение, в сочетании с глупой мыслью, что я действительно хочу отношений, что Оливия и я можем быть вместе, и это будет классно.

Какого черта я вообще решил, что это хорошая идея?

Тренер был прав. Этот новый я не работает. Мне нужно вернуться к старому Картеру Беккету. Тому Картеру сейчас было бы наплевать на это. Он бы похоронил свои чувства в чем-то горячем и влажном.

И именно это я и собираюсь сделать.

Я осматриваю бар, окидывая все эти взгляды, полные надежды, что у нас что-то получится, пока не нахожу то, что ищу.

Высокая. Блондинка. Худая. Машет мне пальцами, покачивая одним бедром в платье, которое больше похоже на остатки неудачного швейного проекта.

Полная противоположность Оливии.

— Мистер Беккет, — она проводит блестящим черным ногтем по моему галстуку, прежде чем обнять меня за плечи и запустить пальцы в мои волосы. — Разве вы не красавчик?

Мои глаза закрываются на то, что я собираюсь сделать, будто они не хотят видеть это разрушение.

— Хочешь убраться отсюда?

— Чем займемся?

Господи, у меня нет времени на это дерьмо.

— Ты знаешь, чем.

Она наматывает мой галстук на кулак и притягивает меня ближе. Аромат ее духов удушает.

— Я сделала новую татуировку, — шепчет она.

— Круто, — мне, блять, все равно. — Не могу дождаться, чтобы увидеть ее.

Еще одна. Очередная Бренди, Мэнди, или гребаная Кэнди. Я не знаю, да и не особо парюсь об этом. Все, что я знаю — я трахал ее раньше, и это было неплохо. Надеюсь, достаточно, чтобы сбросить меня с этих адских американских горок, на которых я застрял, потому что я больше ни секунды не хочу кататься на этом гребаном аттракционе.

— Поехали, — я ненавижу себя в секунду, когда шлепаю ее по заднице, и еще сильнее, когда беру ее за руку в ее и тащу за дверь.

Эта зима проверяет меня на прочность. Горы снега и ледяной воздух, обжигающий щеки, что совсем не похоже на зиму западного побережья. Отчасти я наверняка под влиянием зимнего блюза, о котором все говорят, но когда я иду за руку с Кэнди Бренди по тротуару, я понимаю, что дело скорее в неправильной руке.

Все кажется неправильным.

Я не имею ни малейшего понятия, что сейчас делаю, почему я решил, что это поможет мне справиться с тем, что я чувствую. Неудивительно, что Оливия не верила, что я изменюсь, что я стану другим. Это лишь доказывает, что я все тот же парень, что забивает на свои проблемы. На меня обрушивается чувство, что мой отец был бы очень сильно разочарован во мне.

В поле зрения появляется моя квартира, и я чувствую, как при виде камер меня охватывает паника. Они жаждут увидеть, кого я приведу домой сегодня вечером. Я так устал от того, что мои фотографии повсюду распространяют, что моя личная жизнь выставлена на всеобщее обозрение. Я больше не хочу быть таким беспечным, безрассудным человеком. Я хочу быть постоянным. Человеком, на которого кто-то может положиться. Я хочу быть человеком, на которого я могу рассчитывать.

Я запускаю пальцы в волосы, потягивая их за концы, и останавливаюсь.

— Какого черта я делаю?

Брэнди/Мэнди проводит ладонью под воротником моего пальто, ресницы трепещут.

— Меня, примерно минуты через две.

Я мотаю головой, ощущая как все внутри сжимается от напряжения. Упираясь ладонями в холодную кирпичную кладку витрины магазина, перед которым мы остановились, я делаю один глубокий вдох за другим. Я прижимаюсь лбом к стене, пару раз легонько стукнувшись об нее для более сильного эффекта. Может, это вобьет в меня хоть немного здравого смысла.

— Мне жаль. Я не могу этого сделать.

— Что? Ты сам захоте…

— Это была ошибка, — я беру ее за руку и веду обратно по улице, к бару. — Пойдем. Я отведу тебя обратно.

Она едва поспевает за мной, и когда она смотрит на меня краем глаза, я вспоминаю, почему она зацепила меня. Потому что, хотя она едва знает меня, она видит во мне человека, а не только билет в богатство.

— Ты в порядке?

— Я… я… я не знаю. Я облажался.