Доверься мне

Мои волосы собраны в беспорядочный хвост, заправлены под кепкой, и выгляжу я так, будто весь день вела уроки физкультуры, что я и делала. Картер выглядит так, будто пролежал весь день на диване, и все равно будто сошел с обложки GQ. Его серые тренировочные штаны низко висят на бедрах, подчеркивая, как я знаю, слишком впечатляющую комплектацию, а его футболка обнимает каждый мускул его безупречно рельефного торса.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не начать обмахивать свое разгоряченное лицо веером.

— Ой! — в комнату вбегает Кара. — Картер! Совсем забыла, что ты здесь! — улыбается она подозрительно коварной улыбкой.

— Ага, — размышляет Эммет. — Забыла, — он очень точно расставляет воздушные кавычки. — Мы заказываем пиццу. Вы будете?

— Не могу остаться, детка, — говорит ему Кара, и это хорошо, потому что я не в состоянии говорить что-либо. — Отправь немного к Лив. Мы поедим там.

Мы с Картером продолжаем пялиться друг на друга. Я не могу отвести взгляд, да и не очень хочу.

Пока Кара не берет меня за руку и не начинает тащить меня через комнату.

Я неловко улыбаюсь, и машу Картеру рукой.

— Пока, — шепчу я.

Все его лицо расплывается в улыбке.

— Подожди! — обе руки поднимаются вверх, а его тело делает странное вращательное движение, как будто он понятия не имеет, что ищет. Затем он бежит в гостиную и возвращается через мгновение, тормозя носками, с двумя упаковками печенья в руках. Дрожащей рукой он протягивает их мне. — «Орео».

Боже, какой же он милый.

Я всячески пытаюсь игнорить то, что переходит от кончиков его пальцев к моим, когда мы соприкасаемся, но это невозможно. Этот человек — провод под напряжением, и все мое тело пылает от желания, когда он рядом.

Он выбегает вперед нас на улицу в своих носках, которые теперь наверняка промокли от снега, и открывает для меня пассажирскую дверь. Когда мы выезжаем с подъездной дорожки, он наблюдает за нами с крыльца, его нелепая широкая улыбка не сходит с лица.

— Мужчина влюблен, — бормочет Кара, и когда мы поднимаемся по ступенькам моего дома двадцать минут спустя, я все еще думаю об этих словах, размышляя, может ли это стать когда-нибудь нашим будущим.

Мы не пробыли в моем доме и двух минут, как входная дверь распахнулась, и внутрь влетела долговязая брюнетка, с размаху швырнув сумку с вещами для ночевки в стену.

— Детка, я здесь! — кружится Аланна и останавливается с шевелящимися пальцами в воздухе. Она широко улыбается мне.

— Джазовые руки¹²? Серьезно?

Ее хихиканье заполняет мой маленький дом, и она подбегает ко мне, ныряет в мои объятия и прижимает меня к стене. Слава Богу, это ненадолго, потому что, когда она замечает Кару, я ей уже не нужна.

Мой брат, наконец, входит и переводит взгляд с них на меня.

— Аланна и Кара? Вы, блять, прикалываетесь? — он закатывает глаза, когда его дочь подбегает к нему, протягивая руку за долларом, который она получит за его ругательства. — Ты уверена, что не хочешь остаться у нас? — спрашивает Джереми. — Там будет намного тише.

— Тише и скучнее, — Аланна закатывает глаза. — Мама и папа сказали, что сегодня лягут спать после того, как Джемми ляжет спать, так как меня не будет дома, ведь, знаете, я ложусь спать гораздо позже него, — Джемми — это ее младший брат Джереми. Да, мой брат назвал своего сына в честь себя. Я называю своего племянника Джемом, а брата чаще всего засранцем.

Кара смеется.

— Поспать, а, Джер? — она бросает многозначительный взгляд на Аланну. — Вы уверены, что не пытаетесь сделать третьего?

— Нет, блять, — еще один вздох, еще один доллар для его дочери. — Я забыл, как тяжело с младенцами. С меня хватит.

— Тебе нужно сделать вазектомию.

Он хлопает рукой по своей промежности.

— Не угрожай моим мальчикам.

Незнакомый мне молодой человек появляется у двери с одной из этих ярко-красных сумок с терморегуляцией. Он вытаскивает две коробки с пиццей.

— Э, Олли… Олли-Уолли?

— О… Боже, — я прячу лицо за руками, прежде чем взять пиццу. — Большое спасибо. Сколько с меня?

Он мотает головой и спускается по ступенькам, махая через плечо.

— За нее заплатили при заказе!

— О-о-о-о, пицца, — Джереми тянется к крышке верхней коробки, но Кара бьет его по рукам, забирает пиццу и идет на кухню, Аланна следует за ней по пятам. Он хмурится, делая еще один шаг, и вздрагивает. — Здесь холодно, Ол. Опять отопление не работает?

— Похоже на то, — бормочу я, двигаясь к регулятору температуры. Пятьдесят пять. Я нажимаю на кнопки, ожидая звука, который покажет, что отопление ожило, но его нет, поэтому я нажимаю на них еще раз, затем дважды ударяю лбом о маленькую коробочку на случай, если это что-нибудь изменит. Когда все вышеперечисленное не срабатывает, мои уши начинают гореть под кепкой, которая все еще на мне, пока я избегаю взгляда брата. Эта штука не работает восемьдесят процентов времени. Он чинил ее по крайней мере три раза, и четыре раза я вызывала мастера. Это всегда решает проблему лишь на время. — Мне жаль.

— Какого черта ты извиняешься?

Я потираю руку и смотрю вниз на свои ноги.