Доверься неаполитанцу (СИ)

Однако синьора Палуццини все так же стояла в дверях и, молча жуя губами, сверлила его невидящим взглядом.

Чертова старуха! Не дожидаясь ответа, директор оттолкнул ее и взбежал на второй этаж, где находились спальные апартаменты.

Когда он открыл дверь в комнату Антонеллы, та стояла у окна, видимо, наблюдала, как машина подъехала к дому. Баразотти раскинул руки и состроил удрученную физиономию - словно оперный тенор перед началом драматической арии.

- Неллина, дорогая!

Антонелла вздрогнула, обернулась, но тотчас застыла в надменной позе. Лицо у нее было помятое, а глаза - красные от слез.

Стоило ему приблизиться к ней, как она отшатнулась.

- Нет-нет, не подходи, не притрагивайся ко мне!

- Дорогая, нам надо поговорить.

С оскорбленным видом Антонелла отвернулась к окну.

- О чем еще говорить?

- Эй, женщина, что на тебя нашло? - молвил Баразотти, разом меняя высокую трагедию на приторно-шутливый тон. - Ты на меня сердишься? Помилуй, за что? Тут явно какое-то недоразумение!

- Недоразумение?

- Да-да, недоразумение! Какая-то ошибка! Нам обоим следует прежде всего успокоиться и...

- Я совершенно спокойна.

- ...и мы сразу же найдем общий язык, - продолжил между тем директор с выражением лицемерного оптимизма.

Антонелла возмущенно затрясла головой.

- Он еще способен шутить! Как будто ничего не случилось...

- Дорогая, я с тобой совершенно согласен, - директор снова сменил тон, теперь уже на серьезно-озабоченный, - ситуация нелепая. Я просто не знаю, что и думать.

- Ну так проясни ее.

- Что прояснить?

- Ситуацию.

- Это я должен прояснять? Но что именно? - Баразотти удивленно развел руками.

Действительно, прежде чем что-то прояснять, следовало сначала прощупать почву. Ведь пока совершенно непонятно, из-за чего весь этот сыр-бор. Вполне может быть, что из-за какого-нибудь пустяка - вроде того, что случилось прошлым летом: он пообещал Антонелле провести неделю отпуска с нею, а сам укатил с друзьями на юг, под видом срочной деловой поездки. Объясняться с супругой пришлось потом чуть ли не полгода.

Секунду поколебавшись, Баразотти начал вкрадчиво, издалека:

- Ладно, Неллина, ну подумай сама, стоит ли нам ссориться? Что нам с тобой делить, ты ведь хорошо меня знаешь... Сколько лет мы с тобой женаты? Дай-ка сообразить... Уже почти двадцать пять лет! Четверть века! Скоро можно будет отметить эту прекрасную дату. И разве когда-нибудь я давал тебе повод жаловаться? Отказывал тебе в чем-то? Или плохо к тебе относился?

С непроницаемым видом Антонелла смотрела в окно, за которым сгущались сумерки.

- Может, я тебя чем-то обидел? - продолжал осторожно допытываться Баразотти. - Случайно, ненароком. Так скажи, я готов извиниться.

Антонелла все так же хранила молчание.

- Ты исчезла, уехала, ничего не объяснила... А тут еще эта дурацкая записка. - С недоумевающим видом Баразотти извлек из кармана смятую бумажку. - "Когда вернусь, не знаю. И вернусь ли вообще. Не спрашиваю, как прошел день. Чао, дорогуша!" - Он скорбно покачал головой. - Мы ведь, кажется, друг другу не чужие? Зачем же ты со мной так?

Антонелла повернулась к мужу:

- А ты со мной? - Голос ее предательски дрогнул. - Или, по-твоему, это уже совершенно не важно?

- Но дорогая, что я такого сделал?!

- А ты не знаешь?

- Нет, конечно.

- И тебе не в чем себя упрекнуть?

Баразотти воззрился на жену взглядом невинного ребенка:

- Разумеется! Я совершенно чист перед тобой.

- И эта, как ее там... Винченца Родари... Она тебе, конечно, незнакома?

- Хм... Винченца? - Баразотти на миг пришел в замешательство. - Кто это тебе рассказал?

- Значит, это правда?

Он замялся.

- Ну, Винченца... Это просто одна из манекенщиц "Читта ди Мода". Ты же знаешь, мы с ними тесно сотрудничаем.

- Вот как! Он с ними тесно сотрудничает! - едко отозвалась Антонелла.

- Да, да, именно так, если ты не в курсе. А как бы ты хотела? Сказано же: нету пчел, нет и меда. В прошлом месяце в "Белиссима" была их демонстрация моделей, все прошло на ура.

- На ура, ну конечно!

- А как иначе? Должны же мы изучать спрос, интересоваться модными тенденциями...

- Модными тенденциями! Ну разумеется, чем же еще?

- ...проводить исследования, привлекать клиентуру.

- Ха-ха. Клиентуру!

- Прости, дорогая, но что тут такого странного? Сама знаешь, бизнес есть бизнес, постоянно приходится что-то изобретать. Се ля ви, проза жизни. - Лицо директора обрело слегка меланхоличное выражение. - Ради чего, скажи мне, я верчусь, мучаюсь, страдаю? Притом один за всех... Очень просто: я человек положительный. Ответственный. У меня семья. На меня смотрят, на меня полагаются... уповают, можно сказать. Ну и как, спрашивается, я могу кого-то подвести? Постоянно в трудах, забываю о себе...

Сей весьма убедительный монолог на этом, однако, и закончился. Мадам Баразотти слушала мужа молча, с презрительным видом, как вдруг, ни с того, ни с сего, вспыхнула, словно порох в петарде.