Доверься себе, или Как сохранять спокойствие и уверенность в любых обстоятельствах

Англичане называют буллингом ожесточение одного школьника против другого, который подвергается травле, запугиванию, жестокости, а порой и вымогательству. Действительно, ребенок более мягкий, нежный, физически хрупкий или с особенностями развития – легкая жертва, а потому обидчики охотнее выбирают таких детей. Но разве ребенок в этом виноват? И потом, если присмотреться внимательнее, мы заметим, что притеснениям подвергаются и дети, просто непохожие на других, более яркие, одаренные, лучше одетые. Приглядевшись еще внимательнее, мы обнаружим, что жертвой может стать вообще кто угодно. Притеснения начинаются с едва уловимой презрительной фразы, легкого толчка в плечо… с совершенных пустяков! Если жертва окажет сопротивление, обидчик откажется от своих намерений. А если свидетели не вмешиваются, с их молчаливого разрешения он постепенно усиливает агрессию.

Это может привести к любому исходу. Однако, если человек хотя бы раз подвергся жестокому обращению, существует риск, что он может снова стать жертвой. Подавленный гнев приводит к стеснению в груди, к привычке безответно сносить удары…

Некоторые дети подвергаются притеснению в своих семьях – со стороны брата, сестры, даже одного из родителей, а то и обоих. В таком случае они получают еще более глубокую рану. Ребенку негде укрыться. Его родители, те самые люди, которые должны его защищать и утешать, обижают его, причиняют ему боль…

5. Непонимание пределов понимания

2 балла из 20; 4 из 20; 3 из 20… С каждым разом это унижает его все больше. Шарль не может понять, как другим удается добиться хороших оценок. Он прилагает столько усилий, чтобы запомнить правила орфографии! Остальные, похоже, не вкладывают столько сил, но у них все получается.

Проблема Шарля называется дислексия. Буквы любого слова пляшут в его голове, он видит их в трех измерениях и не знает, как расположить их на двухмерном листе бумаги, потому что никто не научил его, как организовывать информацию, которую поставляет ему мозг[8]. Мать твердила ему, что это не страшно, что он ни при чем и что даже у Альберта Эйнштейна и Леонардо да Винчи тоже была такая проблема, однако для Шарля это означало лишь его неспособность написать диктант без ошибок. Он прекрасно чувствует, что его мозг отличается от мозга других людей. Но поскольку никто не объяснил ему, чем он может быть интересен, Шарль считает себя хуже других. Более того, у него есть и доказательство: он получает плохие оценки. Понятно, что Шарль не уверен в правильности того, что он пишет, – это естественно. К несчастью, он склонен распространять это недоверие на все, что делает, из-за накопившихся ужасных отметок в дневнике, как будто они оценивают его самого, а не написанные им диктанты. Не добавляет уверенности и то, что он не в состоянии добиться лучшего результата, вкладывая в это столько сил и не понимая своего отличия от других.

Ребенок, который не может делать то, что у других вроде бы легко получается, чувствует себя хуже, чем его приятели. Люди с диагностированной инвалидностью хотя бы могут понять причину своих трудностей. Но многие обладают невидимой инвалидностью, связанной с созреванием нейронов[9], секрецией нейромедиатора, недостатком фермента, способного расщеплять тот или иной белок[10]… Эти расстройства невидимы для глаз большинства взрослых, а тем более для детей. Хуже того, их симптомы часто интерпретируются как дурное поведение. И их наказывают. Словно в этом есть их вина. Словно они делают это нарочно… Они раскачиваются на стуле и прыгают по тротуарной плитке, чтобы стимулировать свое слабое внутреннее ухо, – а взрослые видят в этом лишь неугомонность и непослушание. Они в отчаянии нажимают на карандаш, пытаясь удержать на листе руку, которая словно живет собственной жизнью, – им велят нажимать не так сильно, вместо того чтобы помочь скоординировать движения глаз и рук. Шум дезорганизует мозг, а их обвиняют в том, что они не способны сосредоточиться. Они гиперактивны, резки, нервны или чересчур мечтательны, они мочатся в постель или не в состоянии представить себе, что испытывают другие… Они получают только неодобрение. Тогда они замыкаются на своей проблеме и теряют уверенность в себе. Между тем, научившись себя контролировать, выполнив несколько упражнений, восстанавливающих ход созревания нейронов, они могли бы стать такими же успешными, спокойными и уравновешенными, как их приятели.

Впрочем, многие повторяющиеся формы поведения не зависят от воли ребенка или взрослого. Эти расстройства, если они остались не диагностированными и не подверглись лечению, сопровождают взрослых в течение длительного времени. Но великие живут с этим, они научились себя контролировать… И расстройства отступают на второй план.