Довести Хабиба

Стоило всем рассесться, как началась официальная часть торжества. Оркестр оборвал джаз, распорядительница дала знак, на сцене в углу врубили софиты и приглашенные ведущие, известная парочка с одного из федеральных телеканалов, подхватив микрофоны, бодро начали приветствовать гостей. Это было к лучшему, потому что необходимость разговаривать отпала сама собой. Градус напряжения за столом, подскочивший вначале до запредельных отметок, от чего даже воздух, казалось, потрескивал, стал потихоньку спадать.

Алкоголь, вкусная еда, уютный полумрак, царящий в зале, неплохие шутки ведущих, длинные помпезные тосты гостей – всё это расслабляло и делало возможным общение только со своим ближайшим соседом по столу.

А Палеи сидели как раз напротив. Я их прекрасно видела, но, чтобы перекинуться хотя бы парой слов, мне бы пришлось почти кричать. Рядом с Александрой оказалась тетя Хадижа, жена моего родного дядьки. Смешливая, полненькая и болтливая, она, похоже, считала своей великой миссией – дать понять случайной гостье на этом празднике, что ей здесь рады, и болтала без умолку, беря паузу только тогда, когда кто-то из гостей толкал очередной тост. Александра слушала ее с каменной улыбкой, сев вполоборота и лениво ковыряя какие-то зеленые листья в своей тарелке. Ей явно было не очень интересно. Возможно, мысленно она желала моей тетке, чтобы у той отсох язык. И все же тетя Хадижа добилась своего – осанка Песцовой перестала быть такой жесткой, взгляд колючим, да и все лицо приняло какое-то аморфное расслабленное выражение. Напряжение ушло. Александра больше критически не посматривала на меня, а в сторону Хабиба и вовсе головы не поворачивала, будто он исчез из ее вселенной. Интуитивно я чувствовала, что так оно и было и уже давно. И я действительно щря всполошилась. Это была просто вспышка чисто женской ревности к когда-то любовнику, знакомая каждой из нас. Болезненное любопытство, почему рядом с ним она. Лишь мимолетный всплеск эгоизма и иррационального чувства собственности. Ведь подсознательно мы все равно считаем всех, кто был с нами, "своими", даже если они нам тысячу лет не нужны.

А вот эмоции ее мужа, Романа, были явно сложнее. Его удивительно холодные серые глаза резали пространство между мной и Хабибом словно нож – масло. И, вроде бы, и прямо не смотрел, но все равно задевало, и по коже бежали морозные мурашки, стоило только заметить.

Этот мужчина вообще производил на меня неоднозначное впечатление. Слишком красивый, статный, чтобы вызвать неприязнь при первом же знакомстве. Но в то же время…

Чувствовалась в нем какая-то червоточина, скрытая порочность. Мне сложно было это самой себе объяснить. Будто я не воспринимала его целым. Вот Хабиб был для меня примером цельности образа. Не без недостатков, но все в нем мне казалось гармоничным и правильным, понятным.

А Роман был не такой. Будто у него были тайны, и совсем для него не лестные.

Надеюсь, отчим знает, что делает, когда связывается с таким человеком? Впрочем, это не мое дело.

Сам же господин Песцов по мере продолжения вечера тоже начал расслабляться, поддаваясь общей атмосфере. По примеру своей жены сел вполоборота к сцене и перестал сверлить арктическим взглядом пространство рядом с виском Хабиба. А в какой- то момент и вовсе перехватил ладонь своей супруги, лежащую на столе, и сжал пальцы, украшенные кровавым маникюром. Я покосилась на Хабиба, инстинктивно пытаясь поймать его реакцию. Но ее не было. Вообще. Кто-кто, а Сатоев в сторону четы Песцовых смотреть и не думал.

Потому что, оказывается, в это время у него было занятие поинтересней. Мой отчим уже потихоньку начал свой допрос с пристрастием, воспользовавшись тем, что вокруг шумно, а они с Хабибом сидят рядом.

Мне пришлось податься ближе к Сатоеву, практически вдавив своё плечо в его руку, чтобы хорошо слышать то, о чем они разговаривают. Лишь слегка наклонив голову набок, я с преувеличенным интересом стала разглядывать полупустой бокал шампанского в руке, будто в этих маленьких пузырьках была сокрыта как минимум тайна мироздания.

Бесполезно. Мое любопытство было замечено. Хабиб тихо хмыкнул и положил тяжелую ладонь на спинку моего стула, поближе притягивая к себе и как будто приглашая присоединиться к их милой беседе с отчимом.

Вадим тоже согласно кивнул, мазнув по мне своими льдистыми глазами, и вновь обратил все свое внимание на такого вальяжного с виду Сатоева.

– Хабиб, раз уж вы собрались пожениться с Мадиной, то я должен прояснить один вопрос, – вкрадчиво начал отчим, педантично складывая салфетку в идеальный треугольник.

Кашлянул в кулак, выдерживая паузу, и продолжил тем же светским тоном.

– Полагаю, у вас не вызовет сильного удивления тот факт, что я вас попросил посмотреть…по своим каналам, – отчим вперил в Хабиба препарирующий взгляд, но тот даже бровью в ответ не шевельнул. Лишь лениво улыбнулся.

– Скорее, я бы сильно удивился, если бы нЭт, – протянул Хабиб, почесав бороду.