Довлатов и третья волна. Приливы и отмели

Так давайте же учиться самостоятельно мыслить, как когда учились ходить…

Группа создателей газеты доверила мне пост главного редактора. Я никогда не стремился к активной общественной деятельности.

Но не стремился к общественной деятельности и мой отец, когда он – полуслепой еврей, командовал батальоном связи на Ленинградском фронте…

Не стремился к общественной деятельности и мой дед, убитый погромщиками в Харькове…

Приходит время, и каждый из нас должен сделать что-то свое…

С этим чувством я подписывал к печати первый номер нашей, а точнее – вашей – газеты.

Владимир Максимов делится с читателями серьезными размышлениями в статье с серьезным названием «Литература против тоталитаризма»:

Когда в начале шестидесятых годов в русской культуре возникло, так называемое, явление Солженицына, многие в современном мире восприняли этот феномен, как чудо. Но для внимательного наблюдателя последнего полувека нашей отечественной словесности это явилось лишь закономерным следствием ее изначального процесса. Явление такого порядка, как Солженицын, было бы немыслимо вне общего контекста литературного противостояния диктатуре, начиная чуть ли не с первых лет после Октябрьского переворота.

Берл Хаскелевич просвещает на тему «Первые евреи в Нью-Йорке». Под условной рубрикой «классика» опубликованы исключенные из книжного издания романа «Двенадцать стульев» фрагменты «Агамон Шахов» и «Милостливый государь». Сам Довлатов отдает в первый номер рассказ «Мой дед Исаак», вошедший позже в состав повести «Наши». Кроме рассказа Довлатов печатает текст «Лучшее, что нас объединяет» уже в качестве заведующего отделом культуры:

Когда-то, в Союзе, мы были очень похожи. Мы даже назывались одинаково – «идейно чуждыми». И все было просто. Теперь мы все очень разные. Есть среди нас либералы. Есть демократы. Сторонники монархической власти. Правоверные евреи. Славянофилы и западники. Есть, говорят, даже последователи Маркса. Что почти невероятно… Есть просто люди. Которые ненавидят тиранию, ложь и глупость. Хоть и не обладают четкими политическими и религиозными убеждениями… Все у нас разное – сорочки, профессии, жизненные идеалы. Но литература – одна. Единственная. Русская литература. Высшее достижение нашей многострадальной родины. Лучшее, что нас объединяет… Мне поручено готовить культурные разделы «Нового американца». И я берусь за это с гордостью, рвением и тревогой. …Мы хотим рассказать о больших писателях, чье творчество искусственно замалчивается в СССР. Приобщить вас к многообразной литературе русского зарубежья. Ознакомить с произведениями тех, кто честно и мужественно работает дома.

На страницах первого номера поздравления от условных первых лиц эмиграции: Бродского, Турчина, Максимова, Ефимова. Виктор Некрасов прислал несмешную миниатюру: