Доза красивого яда (ЛП)

Клянусь, этот человек появился в моей жизни с единственной целью — мучить меня.

— У тебя текут слюнки, — воркует Мали.

Моя рука подносится ко рту, но я должна была догадаться, что она была полна дерьма. — Я передумала. Никакой выпивки для тебя.

— Ой, да ладно тебе, — скулит она. — Все это очень весело.

— Что такое? — Спрашивает Девин.

Я закрываю рукой рот Мали, когда она собирается ответить. — Ничего. Мали сегодня вечером просто в отличной форме.

Открывая холодильник, я беру то немногое, что мне нужно — клюквенный сок, ананасовый сок, апельсиновый сок и, самое главное, бутылку Малибу. По сути, это Морской бриз, но апельсиновый сок придает ему дополнительный вкус. Кроме того, тогда вам может сойти с рук добавление в него еще рома.

— Мэл, ты помнишь ту ночь, когда мы выпили слишком много всего этого?

Она съеживается. — Как я могу забыть? После этого мы три месяца не могли даже пить сок без того, чтобы нас не вырвало.

Я хихикаю, начиная наливать Малибу.

Одна унция.

Две унции.

Три унции.

Когда я все-таки добавляю еще немного, Мали напевает. — Тогда, я полагаю, ты планируешь повторить это сегодня вечером.

— Эх. — Я пожимаю плечами. Она не совсем неправа. — По крайней мере, тогда я смогу обвинить тебя в том дерьме, которое вылетает из твоего рта сегодня вечером, в том, что ты пьяна.

— Это не весело. Что, если ты окажешься со своей второй половинкой сегодня вечером?

— Мали Элизабет, — рычу я.

Девин с любопытством переводит взгляд с одной на другую. — Подожди, что я упускаю?

Черт.

— Ничего. Как я уже сказала, Мали просто сегодня вечером очень нахальна, — повторяю я, глядя на преступника и надеясь, что она может услышать угрозы расправы в моей голове.

Мали напевает, делая глоток прямо из бутылки Малибу. — Я бы предпочла быть нахальной, чем похотливой.

Я откидываю голову назад и стону. — Мэл!

Серьезно, я собираюсь начать принимать заявки на лучшего друга, если она продолжит в том же духе.

Каждая часть меня надеется, молится и умоляет, чтобы Девин не поняла, что она имела в виду под этим. И я не часто молюсь. Когда твои родители заставляют тебя ходить в церковь на протяжении всего твоего детства, твоя бунтарская стадия заканчивается тем, что ты включаешь это в кучу отвергнутых ожиданий. Но, как будто меня наказывают за то, что я не ходила в церковь, я буквально наблюдаю, как все встает на свои места для нее.

— О Боже мой, — выдыхает она. — Ты влюблена в моего брата?

— Нет, — отвечаю я, и в то же самое время Мали отвечает — Да.

Моя голова поворачивается к моей почти бывшей лучшей подруге, и я свирепо смотрю на нее. — Чувак, я сделала что-то, что тебя разозлило, или ты просто проснулась и выбрала насилие этим утром?

Она закатывает глаза. — О, пожалуйста. Она все поняла.

— Верно, я уверена, что она сложила бы кусочки вместе даже без твоих прекрасных подсказок о контексте.

— Ты никогда не получишь того, чего хочешь, если никогда никому не скажешь, что хочешь этого, — говорит она мне более мягким тоном, и теперь я понимаю, что она делала.

Я заканчиваю раскладывать все ингредиенты и делаю глубокий вдох, прежде чем повернуться.

— Хорошо. Да, у меня есть некоторые чувства к Хейсу. Но я не настолько глупа, чтобы думать, что между нами двумя когда-нибудь что-нибудь произойдет, независимо от того, как сильно кто-то пытается вмешаться. — Я бросаю взгляд в сторону Мали. — Это несбыточная мечта — забавно представлять, но никогда не сбудется.

Они обе замолкают, не зная, что сказать, и я не против посидеть минуту в тишине…

Пока я не слышу звук закрывающейся двери багажника Хейса прямо за открытым кухонным окном.

2

У меня всегда была склонность попадать в дерьмовые ситуации. От драк в школе до того, как меня чуть не выгнали из хоккейного лагеря, — это, по сути, моя специальность. В моем резюме должно быть написано Король хаоса и Наплевательское отношение. Ну, то есть, если бы у меня было резюме. На самом деле я никогда в нем не нуждался — благо работал в одном и том же магазине для серфинга с шестнадцати лет. За эти годы владелец стал относиться ко мне как к сыну. Теперь я управляю этим заведением, поскольку его никогда нет рядом, и он платит мне значительно больше, чем следовало бы. Так что, по крайней мере, у меня это получилось.

Однако я не думаю, что мне так уж сильно повезет с этим.

Не то чтобы я хотел подслушивать. Я только подошел к своему грузовику, чтобы взять холодильник, когда услышал, как Лейкин огрызнулась на Мали. В этом нет ничего необычного; будучи близкими, как сестры, они неизбежно время от времени вступают в перепалку. Но я никогда не ожидал ответа на вопрос, который слетает с уст моей сестры.

— Боже мой, ты влюблена в моего брата?

Я останавливаюсь, застыв на месте, когда Лейкин говорит нет, но Мали говорит да.

Мали неравнодушна ко мне?

— Чувак, я сделала что-то, что тебя разозлило, или ты просто проснулась и выбрала насилие этим утром?

— О, пожалуйста, — отвечает Мали. — Она догадалась об этом.