Дождь

Рэйнэн сделал шаг навстречу темной ведьме и, подавшись к ней всем корпусом, равнодушно проронил:

— Мне жаль тебя, Маора, ты проделала такой долгий путь, разрушая чужие жизни, жизнь своей дочери и свою собственную. У тебя был шанс все начать сначала. Но ты… Ты потратила его на погоню за иллюзией. Ты все правильно рассчитала, Маора… Ты ошиблась только в одном… ты нашла ключ, но не нашла дверь, которую он открывает.

Лицо Маоры перекосилось от злости, она уставилась на Рэйнэна, гипнотизируя его взглядом. Во всем ее облике сквозило недоверие и непонимание.

— Она действительно ключ! — спокойно подытожил Рэйнэн, стремительно отпуская на волю свою вторую суть, — но не к семи мирам, а к хранителю миров. Ответ всегда был у тебя под самым носом, а ты так и не поняла, Маора… Я хранитель!

Ведьма с ужасом смотрела на начинающего превращаться темного мага. Но запоздалая попытка выбросить силу уже не могла ее спасти. Секунда, и…

Крики сгорающей заживо женщины утонули в струе жидкого пламени, изрыгаемого огромным черным драконом. Силовая плеть, удерживающая Тамми в состоянии болевого шока, осыпалась белой пылью. С трудом перевернувшись на живот, она встала на колени и, шатаясь от слабости, поползла навстречу расправившему крылья могучему существу. Хвост животного осторожно обвился вокруг ее талии, поднимая в воздух, и Тамми протянула вперед руки, скользнув пальцами по теплым черным чешуйкам на голове зверя. Драконья морда мягко уткнулась носом в раскрытую ладонь девушки, обдав ее выходящим из ноздрей горячим паром. Мокрый язык легко прошелся по жутким порезам на ее руках, слизывая кровь. Края ран мгновенно затянулись, превратившись в тонкие розовые рубцы.

— Ты пришел, — едва слышно выдохнула Тамми. — Мой дракон…

Антрацитовая чешуя, тускло сверкнув в исчезающих лучах заходящего за диск луны солнца, стала медленно таять. А через мгновенье Тамми упала в сильные, бережно подхватившие ее объятья мужа. В глазах цвета бирюзы вспыхнул и погас вертикальный зрачок. Слова давались Рэйнэну с трудом:

— Я так боялся, что не успею, маленькая, — рвано и надрывно прошептал он, целуя бледное, как полотно, лицо жены, зарываясь лицом в ее волосы.

— А я не сомневалась в обратном, — Тамми слабо улыбнулась, бессильно уронив голову на грудь Рэйнэна. — Ни на секунду не сомневалась, что ты найдешь меня, что придешь за мной. Прости меня. Я так виновата. Я такая глупая.

— Все хорошо, малышка, я рядом. Теперь все будет хорошо, — гладил ее по голове Рэйнэн.

— Нет, не хорошо. Ничего уже не будет хорошо. Не надо меня обманывать, — горько всхлипнула Тамми, прижимаясь к мужу. — Я все испортила. Я выпустила монстра на волю. Это из-за меня все погибнут, — она запрокинула голову, обреченно проследив взглядом, как узкая полоска раскаленного кроваво-красного светила исчезла за наползающим на него лунным шаром.

Все вокруг погрузилось в серый сумрак, словно тень, расправив свои крылья, понеслась над миром, укрывая его печатью скорби и печали. С высоты горы, на которой они находились, были отчетливо видны готовые к бою плотные колонны легионов, окружившие разлом, накрытый светящимся в темноте контуром силовых линий. Защитный купол, запечатывавший шахту, внезапно дрогнул, а затем взлетел в воздух, распадаясь мириадами брызг, подобно вырвавшейся из жерла вулкана лаве. Из зияющего провала в скале, как вода, прорвавшая плотину, хлынула серая лавина сморгов, клиньями вгрызаясь в стройные ряды имперского войска. Рвущие тишину звуки завязавшейся битвы пронизывали пространство звоном стали и ярыми криками воинов, а затем раздался леденящий душу рев, и из разлома медленно стало подниматься безликое чудовище.

Вцепившись в мужа трясущимися от страха руками, Тамми вздрогнула и подняла на него глаза полные слез.

— Он идет за мной.

— Тише, малышка, я ведь обещал, что никому тебя не отдам, — Рэйнэн обнял жену со спины, а потом, глядя на расправляющего плечи жуткого монстра, мягко попросил:

— Спой для меня, любимая.

— Что!? — Тамми повернула голову, снизу вверх изучая спокойное, сосредоточенное лицо мужа.

— Пой, маленькая, — светло улыбнувшись, повторил темный владыка, переплетая ее пальцы со своими. — Пой, любовь моя. Пой солнцу, пой ветру, пой жизни.

Растеряно нахмурившись, стихийница окинула окружавший ее мир тревожным взглядом, а потом, прижавшись спиной к горячему телу мужа, запела.