Дождь до конца осени

Как же тяжело отходить ото сна. Ещё и иер Тан со своими загадками. Говорит о своём агентстве так, как будто это живое существо. Нужно что-то отвечать, и как можно скорее, в очень уж двусмысленную ситуацию она попала.

– Простите, что оказалась в вашей… комнате, – сказать «спальне», а уж тем более, «кровати» не повернулся язык, – но я решила, что можно заходить туда, куда есть доступ. Зашла через террасу, а тут, – Лессе удалось выдавить извиняющую улыбку. – Простите, я не знаю, как так получилось! Зашла, увидела этого милягу, – она погладила раскинувшегося рядом зверька, – хотела отнести его на место и как-то незаметно уснула сама. Этого больше не повторится!

Какую чушь она несёт! Что не повторится? Не будет заходить в спальню работодателя или засыпать в его кровати? Сейчас все оправдания будут звучать глупо и двусмысленно. Вот уже и бровь поднялась. Сейчас иер Тан скажет какую-нибудь скабрезность, и Лессе только и останется, что с позором покинуть его и свою так и не состоявшуюся работу.

– Шнурок – это мой хорёк, – серьёзно сообщил детектив, продолжив свою мысль и словно и не услышав лепета девушки. Озвучив эту очевидную информацию, он взял на руки обрадовавшегося питомца.

– Шнурок – хорёк и детективное агентство, – очень глубокомысленное замечание. Не хочется даже и представлять, что же о ней сейчас думает стоящий напротив мужчина. И тут вспомнились вчерашние слова иера Тана. – Подождите, он что, зомби? Я спала с зомби?!

Захотелось завизжать и, как минимум, выпрыгнуть из платья, которого касалось мёртвое существо. Для полного позора только этого и не хватает.

– Ну да, я же говорил вчера: Шнурок – зомби и мой друг. И он очень приличный зомби. К тому же, вы ему очень понравились. Вы – единственная девушка, с которой он согласился разделить постель, – и опять в мужском голосе не удалось заметить ни тени намёка на шутку или иронию. Разве только те, что додумала сама Лесса.

– Не могу сказать, что польщена и горжусь этим фактом, – чтобы не смотреть в глаза собеседнику, она принялась поправлять складки помявшегося во время сна платья.

– Вы расстроены?

Ну надо же, удивился. Конечно, расстроена! Ещё никогда она не попадала в такую нелепую ситуацию.

– Не переживайте. В том, что вы уснули рядом со Шнурком, вашей вины нет. Утром вы много магичили, устали. А ему так понравилась ваша энергия, что решил подпитаться. Вот вас и сморило. Ну так что, – заявил иер Тан без всякого перехода, – идёмте к «Гусю» обедать?

Только сейчас Лесса поняла, как голодна. Ещё и желудок тут же громогласно подтвердил этот факт. Никакой сон не может полностью восстановить потраченные магические силы. Только еда. Много еды. Только вот беда, денег у Лессы по-прежнему нет. Вчера иер Тан угостил её по причине того, что затоптал пирог, предназначенный на ужин. Сегодня никаких причин кормить её за свой счёт не было. Значит, нужно поблагодарить и сказать, что запланировала пообедать в другом месте. Благородная фиерина так и обязана сделать. И остаться голодной.

– Видите ли, иер Тан, – Лесса смело посмотрела в глаза мужчины, – сейчас я нахожусь в несколько стеснённых материальных обстоятельствах. Не могли бы вы выдать аванс в счёт будущей работы?

– И насколько ваши обстоятельства стеснены?

До чего несносный мужчина! Благородный фиер никогда бы не позволил себе такого вопроса. Это просто неприлично. Только вот иер Тан – не благородный фиер, и Лессе пора запомнить, что, уйдя из дома родителей, она сама поступила не как воспитанная благородная фиерина. И нечего требовать от других того, что не соблюдаешь сама. Тем более, когда мужчина застал тебя в своей спальне. Мало того, в собственной кровати. Кстати, ведь с утра его тут не было.

– А где вы провели ночь? – спросила Лесса и только потом поняла, что же она ляпнула.

Закрывать рот ладошками и зажмуривать от стыда глаза поздно, слова уже сказаны.

– Это не основное место моего обитания, – спокойно ответил иер Тан. – Предлагаю всё же обсудить личные вопросы – мои и ваши – за обедом. Я угощаю.

– И всё же, я бы предпочла не угощения, а аванс, – в этом Лесса была непреклонна. Во-первых, неприлично два раза подряд позволять угощать себя постороннему мужчине, а во-вторых, деньги нужны не только на еду. – И потом, мне совсем не интересна ваша личная жизнь, – строго закончила она.

– А мне ваша – интересна. Я должен знать, кого я принял на работу.

И опять не поспоришь. Иер Тан отчасти прав. И из них двоих именно у Лессы положение безвыходное. И вообще, ей давно пора убраться из мужской спальни!

– Что именно вас интересует? – Лесса решительно направилась к двери на террасу, через которую она попала в эту комнату.

– Оставайся здесь, малыш, – мужчина осторожно сгрузил хорька на кровать и галантно открыл дверь, через которую девушка не могла зайти сюда парою часов раньше.

Через эту, значит, через эту, главное, никогда больше сюда не возвращаться. Лесса молча следовала к выходу.