Дождь: Рассказы китайских писателей 20 – 30-х годов

В это мгновение в дверях около доски показался человек. Дети, все как один, уставились на него, а мальчик — тот, что рассказывал о сверчках, — сразу замолчал. Дети уже кое-что знали об этом человеке, хотя и очень мало.

«Это очень почтенный господин, — говорили их родители, — он ходит в ямэнь [77] и часто беседует с уездными чиновниками. Ваш учитель у него в подчинении и даже побаивается его». Вот то немногое, что было известно ученикам. Но они не испугались господина, несмотря на его внушительный вид.

Господин же, войдя в класс, вдруг нахмурил брови и стал внимательно осматриваться; вид у него был негодующий. Он презрительно фыркнул и обратился к ученикам с вопросом. С этого и начинается рассказ.

Учитель нес в одной руке корзинку из бамбуковой лучины, наполненную редькой, бобовым сыром, бутылками с маслом и другими продуктами, в другой — соленую рыбину, длиной около семи цуней [78]. Учитель быстро шел мимо прибрежных полей, затопленных водой. Его изможденное лицо покраснело до самой шеи, блуждающий взгляд был устремлен на дорогу; дышал он тяжело и прерывисто. Он уже слышал новость. Какая-то женщина, встретив его по пути, сказала: «Приехал ваш начальник, я только что видела, как он прошел в школу. Его лодка стоит за восточной изгородью». Весть о приезде начальника настолько встревожила учителя, что он почувствовал, будто тело его свело судорогой, а из головы все вылетело. Учитель почти бежал со своей ношей. Глаза его были устремлены вперед, чуть не выскакивая из орбит, словно не желая повиноваться своему хозяину.

Нелегко было добиться места в школе. Лишь после убедительной рекомендации знакомого шэньши удалось записаться на прием к члену комитета по просвещению. У, так звали учителя, надеялся получить новую должность и с нетерпением ждал приятной вести. До этого он держал в деревне харчевню, и доход его за сезон составлял около пяти тысяч цяней [79]. Но торговые расчеты оказались ему не по плечу, и У чувствовал, что должен пойти по иному пути. Не удивительно поэтому, что, когда этот путь перед ним открылся, он стал с нетерпением ждать вестей! Ждал целый год, даже во сне не переставал мечтать о новой должности. Наконец он получил письмо от члена комитета по просвещению. Тот приглашал его домой для личной беседы — видно, рекомендация возымела действие. У несколько раз перечитывал письмо; дело, казалось, шло на лад, и все же на душе у него было тревожно. Дважды встреча с членом комитета не состоялась. Лишь на третий раз он добился наконец аудиенции. Будущий учитель робко сидел в гостиной на самом краешке стула, наклонившись вперед и стараясь сохранить равновесие. В глазах у него было темно, он смотрел в пол и, казалось, не видел ни гостиной, ни хозяина, беседующего с ним. Член комитета по просвещению в одной рубашке полулежал в плетеном кресле и, облокотившись рукой на подушку, искоса поглядывал на просителя. Внезапно член комитета почувствовал пренебрежение к господину У, неизвестно почему тот вызвал у него антипатию. С равнодушным видом член комитета процедил сквозь зубы:

— Учить детей дело нелегкое.

Капли пота выступили на лбу у посетителя, ему стало не по себе. Он подумал, что преподавание и впрямь дело нелегкое, и с дрожью в голосе ответил:

— Так точно…

— Во второй сельской школе нет учителя. Возьму вас, пожалуй. Но вы, кажется, не кончали педагогического училища?

— Н-н-ет. — Господин У сразу же раскаялся в своем признании, но вопрос был поставлен прямо, и ответить иначе было просто невозможно.

— Это осложняет дело! Там учатся дети крестьян, и учитель, не знающий методики преподавания, не сможет добиться хороших результатов.

В комнате воцарилась такая тишина, что господину У казалось, будто он слышит биение собственного сердца. С трудом переводя дыхание, он проговорил:

— Есть много книг по методике. Я куплю и прочитаю. Кроме того, надеюсь на ваши ценные указания.

— Ладно, в другой раз поговорим. — На этом член комитета закончил разговор.

Господин У вышел на улицу. Надежды его увяли, словно цветы, не успевшие распуститься, а отчаяние вновь увлекало на неясную и мрачную дорогу. Беспредельная тревога охватила У. Оставалось лишь вторично обратиться к знакомому шэньши. Его очередное письмо снова привело У в гостиную члена комитета по просвещению.

— Я было уже решил принять другого, окончившего педагогическое училище, — со строгим видом проговорил член комитета, — но благодаря вот этому рекомендательному письму назначаю на эту должность вас.

«Нет, нет, это не ошибка. Я ясно слышал, как он дал свое согласие», — подумал господин У. От волнения он даже не нашелся что ответить. Но его голова как-то сама собой низко склонилась.

— Порядок в нашем деле таков: не имеющие педагогического образования получают шесть юаней в месяц. Послезавтра можете приступить к работе.

Повторив несколько раз «слушаюсь», господин У удалился.