Дождь в моем сердце

— Чем ты занимаешься, детка? — В комнату вошла Маирис и сразу присела возле больного, быстро ощупывая потоками его голову. Все же она тоже целительница, инстинкт у нас работает иногда быстрее мысли. — Тьфу… это же твой шадаг!

Но обследование не прекратила, просто недовольно поджала губы.

— Да, это мой шадаг, и я очень хочу узнать, кто посмел его избить без моего разрешения! — сквозь зубы процедила я, начиная выправлять линии энергии в почках и соединяя разорванные ткани.

— О боги! — Маирис досадливо потрясла головой, но я уже видела тонкие нити целительной энергии, которой она начала залечивать сломанные ребра. — Никто не избивал этого идиота.

— Хочешь сказать, он сам себя покалечил? — фыркнула я, следя за тем, как Лильрин дышит.

— Я имею в виду, специально не избивал, чтобы наказать. Он шадаг! Существо, несущее в себе зло и опасность, и ему нечего делать там, где тренируются стражи, и тем более запрещено касаться оружия.

— И? — Слава богу, ничего фатального не произошло, и Лильрин, хотя и успел потерять сознание, все больше отдалялся от порога смерти под нашими с Маирис руками.

— Оказалось, он тайно приходил туда еще до рассвета и отрабатывал там какие-то свои дурацкие боевые упражнения, — покачала головой Маирис. — Всю неделю шадаг умудрялся делать это незаметно, но сегодня его поймали. Это привело в ярость капитана, но, поскольку я настойчиво просила всех в крепости не беспокоить тебя, потому что первые дни обучения самые важные, они решили проблему сами. Нет, его не наказывали. Но вызвали на поединок и указали недостойному его место.

— За один поединок его так отделали?! — поразилась я. — Или…

Ну да, стоило догадаться. Наверняка был не один поединок, не один противник, а Лильрин, даже несмотря на то, что он хороший воин, не бог войны. Он устал. Ранения накопились. Вот и…

— Конечно, не за один, — подтвердила мои догадки целительница и снова поморщилась. — Но этот упрямый идиот мог сдаться и пообещать, что больше никогда не сунется туда, где тренируются и обучаются настоящие стражи. Его сразу оставили бы в покое.

— У-у-у… — Я так выразительно вздохнула и посмотрела на Маирис, что та даже немного вроде бы смутилась. А может, мне показалось, потому что всего через мгновение она пожала плечами и презрительно поджала губы.

— На твоем месте я не стала бы лечить такого тупого и упрямого шадага. Но раз уж у тебя все равно сегодня практическое занятие, будем считать, что его глупость пошла тебе на пользу. Жаль только, Сириан огорчится.

— Сириан? — не поняла я, а потом вспомнила оговорку Маирис — о том, что Лильрина на тренировочной площадке поймал капитан стражей. Я сначала подумала, что это был наш капитан — серьезный мужчина с проседью в волосах и холодными серыми глазами. А получается…

— Ну да, племянник сегодня здесь, потому что он рассчитывал пройти в крепости какое-то серьезное испытание на очередной боевой ранг, после которого всегда надо сдаваться целителям. И он хотел, чтобы…

— Чтобы его осмотрела я, понятно. Но Лильрин ему помешал, и…

— И Сириан все сделал правильно!

— Ну да, ну да… — пробормотала я себе под нос и тут встретилась глазами с обсуждаемым объектом. Оказывается, мой шадаг уже пришел в себя и нагло подслушивает. И подсматривает недобрым взглядом, впрочем как всегда.

Он явно собирался что-то сказать, но ему помешал второй герой сегодняшнего происшествия. На пороге возник Сириан собственной персоной.

— Прекрасные эссы, вы позволите?

Глава 19

— Входи, дорогой, — тут же улыбнулась ему Маирис, стягивая потоки и вставая навстречу племяннику. А вот я вставать не стала и лечение не прекратила. Конечно, наставница уже почти закончила то, что начала по собственной инициативе, но мне все равно было очень неприятно. Потому что… потому что если ты целитель — то будь им до конца и не дели пациентов на достойных помощи и тех, на кого ты можешь и наплевать.

— Я все же рассчитываю на внимание целителя в этой коллегии. — Сириан, величественно проигнорировав лежащего Лильрина, улыбнулся разбитыми губами именно мне, хотя от родственного поцелуя в щеку от тетушки уклоняться не стал.

Ага, значит, мой шадаг его таки достал. Если присмотреться, ребра у него тоже помяты, и не только. Скорее всего, он был первым противником Лильрина, когда тот еще не был так избит и утомлен. Ну… где-то в глубине души я считаю, что обоим им так и надо. Но почему-то вне всякой логики Лильрина мне жальче. Вот казалось бы! Сам нарвался. А все равно.

Поэтому я очень скупо ответила на улыбку Сириана и снова вернула все свое внимание пациенту. И конечно, дождалась много-много благодарности: судя по зло прищуренным глазам, даже взгляд в сторону золотоволосого капитана расценивался моим личным несчастьем как преступление. Ну что ты будешь делать?.. А с другой стороны — какая мне-то разница? Почему меня это так задевает? Мне ведь наплевать на чувства этого упрямца.