Дождь в наших сердцах

Он напряжённо вздохнул. Мои бесшумные вздохи и молчание его убивали и раздражали, я думаю.

— Достань с сумочки свои ключи и открой дверь, у меня руки заняты тобой, родная.

Чуть успокоившись, я выполнила его просьбу. И уже через несколько минут мы стояли в моей прихожей. Лили сразу встретила нас с объятиями, но тайком рассматривала наши лица, пытаясь понять в каком мы состоянии.

— Спасибо, что привёз её домой, мой мальчик, — тётя погладила его по плечу, как родного сына, и вернулась на кухню, крича нам оттуда, что приготовила блинчики специально для нас.

— Мы не голодны, благодарю, — спешно ответил Аарон, толкая меня в мою комнату. Он догадывался, что у меня снова что-то случилось.

Кажется, никогда не будет как-то по-другому. Вся моя жизнь, словно замкнутый круг: то у меня всё хорошо, то у меня всё плохо. Никогда не бывает какой-то середины.

Мурзик поплёлся за нами. Мяукал нам вслед, но Аарон закрыл дверь прямо перед его носиком. И, сердито глянув на меня так, что мне захотелось спрятаться от его тягостного взгляда, он сложил руки на груди, явно требуя моих объяснений.

— Мне прислали сообщение, — запинаюсь. — На почту.

Я сглотнула, чтобы перевести дух.

— Родная, иди сюда, — парень чувствовал каждой частью своего тела моё волнение, которое исходило, наверное, в огромном количестве.

Я встала с кровати и прижалась к нему. Пока он рядом, я не боюсь. Не так сильно, как могло было быть без него.

Иногда мне кажется, что я уже зависима от него во всех смыслах. Не знаю, что со мной будет, если в один день мы расстанемся. Я не смогу жить сама, без него. Аарон стал частью меня, нельзя представить своё существование без него. Возможно, я зависима от него, и это плохо, но по-другому не могу.

— Покажи мне сообщение, — попросил блондин, и я достала телефон с сумки.

Он пробежался глазами по тексту и вернул мне его в руки. А потом вынес:

— Не нужно тянуть с тётей. Нужно рассказать. Прямо сейчас, Лаура. Это не может продолжаться. Они не должны запугивать тебя, требовать что-то. Я прошу тебя, моя любимая девочка, найди в себе силы поговорить с тётей.

— Нет! — выкрикнула я в изгиб его шеи.

Я не могла. Мне неловко. Стыдно. Я готова стерпеть, чтобы тётя ни о чём не знала и не вешала на себя этот ненужный балласт.

— Аарон, пожалуйста, я не готова… — мелкая дрожь пробежалась по позвоночнику. Холодный воздух из открытого окна поднимал волосы на теле.

— Хорошо, — согласился он, прижав к себе ещё сильнее.

— Обязательно расскажу, но не сейчас, — в который раз обещаю я.

Больше Аарон ничего не говорил. Он перенёс меня на кровать и лёг рядом. Его старания развеселить меня, отвлечь, были действенными, и уже через час я почти забыла о письме, потому что пришло понимание, что всё будет хорошо — ведь так пообещал Аарон.

Темнота незаметно застелила собой город, а мы по-прежнему лежали в кровати. Почти весь день мы вместе, и я никогда не смогу насладиться этим. Мы играли в какие-то игры на телефоне, развлекая друг друга, смотрели фильмы и листали рилсы, оба заливаясь смехом от забавных видео про котов.

Мурзик расположился на Аароне, который растаял и впустил его к нам, и теперь котёнок проводил время вместе с нами.

— Как ты? — гладя мои волосы и рассматривая лицо, спросил Аарон, собираясь вставать с кровати, чтобы выдвигаться.

— Уже лучше. Благодаря тебе, — губами дотронулась до его руки и улыбнулась. Мне нравится целовать его. — А ты как?

Весь день, да и всё время Аарон усердно старается помочь мне, а его проблемы словно откладываются на второй план. Я так не хочу. Его проблемы также волнуют меня, и я не хочу, чтобы он молчал о них при мне.

— Хорошо.

Мужчины никогда не скажут правду. Никогда не признаются в том, что им плохо или одиноко. Они до конца будут казаться твёрдым стержнем с нулевыми эмоциями. Они бояться показать себя слабого, словно думают, что из-за этого к ним изменится отношение.

— Аарон… — теперь моя ладонь ложится поверх его щеки, касаясь короткой щетины. — Я не хочу, чтобы ты притворялся.

Его взгляд смягчился. Растаял.

— Я уже скучаю по ней, Лаура, — его губы сжались в тонкую линию. — Мне невыносимо больно от осознания, что я могу её не видеть полгода, целый год. Или вообще несколько лет. Я не знаю, когда отец решит приехать сюда снова. А в Испанию я не смогу полететь, так как здесь вся моя жизнь: учёба, работа и ты в конце концов.

Я знаю, какого это, когда тебя разделяют с любимым человеком. Меня разделили с моими родителями. Только сейчас я поняла, что у Аарона никого здесь не осталось. Мама умерла, отец забрал единственную, кто остался у него. И он остался здесь сам. Отец кинул его на произвол судьбы, как было и после смерти матери. Только, если тогда он был с Софи, он жил для неё, то теперь… Не хочу даже думать об этом.

— Я всегда с тобой, малыш, — прошептала я, целуя его щетинистую скулу, приближаясь к краю губ.