Дождь в полынной пустоши. Часть вторая

ˮЛиняет, что хамелеон,ˮ − наблюдал Колин за душевными метаниями канальщика. Ничего возвышенного. Ревность к другим (про Пса удачно ввернул) и обыкновенная жадность. Такие деньги и не в твои руки. Китц не монополист, ни в том, ни в другом. Один из многих охотников за счастьем дураков. Много, сразу и возвращать не придется.

ˮДобавим огня в прокисшую кровь,ˮ − Колин выдернул из эскарселя сложенный листок.

− Читать умеешь? А то некоторые себя грамотой не обременяют. Денег много, − не подал, бросил плотный треугольник канальщику.

− Что это?

− Ознакомься.

Канальщик погрузился в чтение. Бумага была примечательная. Настоящая. Дату только пришлось подправить и пару строк аккуратненько дописать.

− Подпись чья?

− Какая разница. Как только наследник сядет на Золотом Подворье, накроется твоя кормушка. С Туозом шутки плохи. Оседлает торговлю на канале единолично. Самое время обеспечить себе и мне безбедную старость.

Колин жестом потребовал вернуть лист.

− Они обошлась мне в круглую сумму.

Документы не стоили ему ни медяка. Но зачем оставлять в чужих руках. Вдруг обратит внимание, бумага несколько ветха, чернила блеклы, а с датой путаница.

Китц уставился на унгрийца, соображая отыскать нужные к текущей ситуации слова.

− Пес также вот делал умное и строгое лицо, обозначить мыслительный процесс. Нет бы почесать макушку и сказать дельное. Скреб задницу и пыхтел, словно его пороть собрались. Как вы с ним поднялись, на жопе ровно сидючи? Я вам дело предлагаю.

− Предлагаешь? Он предлагает? - поплыло из канальщика, в ответ на сказочку ,,про кисельные берегаˮ. - Ты ли?

Приводить людей в чувства надо уметь. Или иметь смелость это проделать, невзирая на последствия. Тут пан или пропал. Остается определиться, где и когда пропадать.

− А на хер бы ты и Пес мне сдались, если бы МЫ, а не я! − с вызовом произнес Колин.

Канальщику потребовалось время осознать и принять что ему сказали, как сказали и кто сказал.

ˮИз какого омута эта рыба всплыла?ˮ − резко отрезвел Китц, наблюдая унгрийца. - ˮИ одна ли?ˮ

Кому однажды довелось, спасая жизнь прыгать через широкую расщелину, знакомо, то отчаянное и тоскливое чувство острой опасности, когда может, не получится спастись. Но получается. Вопреки всему. Обстоятельствам, логике, вселенскому порядку. Позже этим хвалятся и гордятся, выдавая за удаль и доблесть. Но вот ощущение близкой, в затылок дышащей погибели не забывают до последних дней. Странная смесь дикого ужаса и буйного восторга. Ни с чем не сравнимая, памятная. И вот сейчас и здесь, перед Китцем, в кресле, принаглевший юнец, а на столешнице блестит золото. И все как у обрыва. Оттолкнешься и дальше, как получится. Обратного пути уже нет. Либо перелетел, либо достался бездне.

Осознание роковой шаг через край давно сделан, к канальщику не приходило. Сделан в ту самую минуту, как унгриец только-только вошел в дверь. Даже раньше. С мыслью встретится с ним.

Жарко. От пота мокнет нательная рубаха. Остыть, Китц залил в глотку остатки из кружки. Не помогло. Свет за окном обрел золотистый отлив нового нобля. Теперь уже ничего не поможет. А раз так....

− Что потребуется?

− Надежные люди, немного вложений и несложная работа под моим кураторством.

Китц снова молчал.

− Долго думаешь качир.

− Думать никогда не поздно, − канальщик куснул губу. - Много вас таких в Унгрии?

− Бывали?

− Не сподобился.

− Разживусь деньгами, съезжу, погляжу. Унгрия-Унгрия, − передразнил Колин. - Все уши прожужжали.

ˮВот оно что!ˮ - пялился на юнца Китц, утопая в догадках.

ˮДырку не прогляди,ˮ − настроен на короткий ответ Колин. Но сказал другое. Спасибо тринитарию, наговорил в свое время. На любые случаи жизни.

− Все мы, дядя, взбираемся по лестнице Судеб. Карабкаемся. Чем выше, тем просторней. Меньше лишнего народу. Чище воздух. И вообще чище. Может и не достигнем той высоты, которой достойны или желали бы достичь, но нам будет полегче тех, кто остался по пуп в навозе и грязи.

Китцу ничего нового не открылось. Но как не согласится с юнцом? Так оно и есть!

***

От плохо горящих и мерцающих бра тусклые блики ложатся разводьями на лакированном дереве, собираются слезками на полированном металле и опалесцируют искрами в пуговицах пурпуэнов. Овальный стол и терпеливая тишина. Отличное место одновременно быть и отсутствовать, а сумрак вовсе не недостаток освещения, и не избыточность темноты, а непременное условие прятаться или прятать.

Актуарий новиков Сеон аф Лизас разворачивал собранные от присутствующих квадратики записок и раскладывал на две стороны. Занятие завораживающее и волнующее. Решается нечто важное. Способное сплотить или разъединить. Но без надрывного ,,окончательноˮ. Игра поменяет форму, но не потеряет от этого своей сути. Игра останется игрой.

− Девять против трех, − объявил новик, закончив сортировать. - Одной не достает. - Подождал слов. Их следовало подождать. Выслушать и высказаться ответно. Не дождался. − Неразумно избегать принимать решения. Мы уважаем несогласие, чем бы оно ни было вызвано и мотивировано.