Дождь в полынной пустоши. Книга 2 (СИ)

- Слушаю тебя, - отозвался унгриец и его близкое дыхание колышет выбившуюся жиденькую прядку.

В полном отчаянии девушка потянулась нашарить колокольчик, позвонить, вызвать помощь. Морли, эсм Гё, скары, кто-нибудь!

- Не думай о гранде, камер-медхин и других. Думай о себе.

- Не понимаю вас, саин.

- Что у тебя с лицом? — обратил внимание Колин на странность. Девушка немного отворачивалась от него. И сейчас и до того как напугал её до смерти.

- Ничего.

- Разве допустимо обманывать? — устрожил он и взял служанку за подбородок. Снейт покорилась повернуть голову.

- Эсм Сатеник. Я пролила воду. Я не нарочно…. Я….

Слушал бы и слушал, трогательную повесть о несчастьях невинных, - преисполнился унгриец мнимой вселенской печалью.

- Попрошу её больше не поступать с тобой грубо.

Девушка попробовала поблагодарить. Но не пересилила страха.

- А на руке? Тоже она? - продолжал выпытывать Колин, не ожидая стольких открытий в одном неприметном человечке.

- Нет-нет! Что вы!

- Тогда кто? Снейт, при дворе пропадешь без друзей и хороших знакомых. На дружбу не претендую, но от доброго знакомства с тобой не откажусь. Приехать из глухой провинции, я знаю, каково это. Ни благодарности. Ни участия. Ни помощи. Плевки и оплеухи.

В столице явно извращенное понимание человеческой красоты, - расценил Колин присутствие дурнушки в покоях гранды. - Или беспросветное кумовство. Как она здесь оказалась?

Девушка всхлипнула от жалости к себе.

- Кто бы он ни был, он пожалеет, - пообещал Колин и коснулся желтого отпечатка на запястье. Синяк только нарождался.

Снейт колебалась, но обиды помогли преодолеть неуверенность.

- Саин Вигг… он служит во дворце, - призналась девушка. — Он заставил взять… вот, - она протянула подарок от скара. — И обещал сводить в Капустницу. Если я… если я….

Отчаяние и слезы не поддельны. Не научена. Не испорчена. Одно это дорогого стоит. Кто бы оценил только?

- Колечко? — разглядывал Колин украшение. Вещица не дешевка с базарного лотка. За потраченные деньги скар мог неплохо провести время в любом городском борделе. Но ему запала в душу эта блеклая деревенская пастушка.

Любимая солдатская забава, кто первый подомнет новенькую. Но для этого не обязательно покупать дорогие… столь дорогие цацки и водить дурех в дорогущий шинок. Или тут что-то другое? Решил выпендриться? Пред своими?

- Тебе он неприятен?

- Так с честными девушками себя не ведут! — позволила возмутиться обладательница чепца и накрахмаленного воротничка.

Ну-да, ну-да, - согласился Колин. - Беда и морока с этой честностью.

Осуждать Вигга унгриец и не думал, а думал, откуда у вечно безденежного скара появились деньги. И хорошие деньги.

- Передай, не оставит своих приставаний, очень и очень пожалеет. Слово унгрийца и барона!

- Я передам, - со вздохом приняла Снейт покровительство.

- Теперь мне можно войти?

Вход послушно освободили.

- Тебе больше идет Медди, - шепнул ей Колин. - Сладенькая. Или лучше Медовая?

Девушка попробовала улыбнуться.

Лимонов не ем, - отказал Колин во взаимности и открыл дверь, не соизволив предупредить стуком или вежливым покашливанием.

Норка прятаться грандам, - изучал унгриец просторную комнату.

Стены, от пола до потолка, темны энтурийским бархатом. Множество и не к месту бра. Между ними, что дыры в хорошем сыре, резные рамы портретов. Наследие предков, огромная креденца, недружелюбно пялилась на него зрачками десятков мутных серебряных тарелей, выставленных на полках. Алчный рот — нижний ящик, приоткрыт. Любопытно подглядеть.

Сорочки, чулки?..

Заглянул. Кто знает один женский секрет, знает остальные. Но до чего прозаичная тайна. Ну, конечно…. Патрийский шелк и кружавчики!

На старомодном бомбе с кованными углами и накладками поперек, выставлен выводок керамических зверушек.

Хорошо швырять в слуг. Под рукой и много. Колин поискал следы попаданий и не нашел. Не практикует? Или меткость на высоте фриульского пращника?

Наглухо задвинутые оконные портьеры, оберегали владелицу покоев от лунного света и любопытства праздных глаз.

А есть что оберегать? - спрошено по-мужски цинично, актуально и пытливо.

- Что. Ты. Тут. Забыл? — отчеканила гранда. Из ушата наполненном свинцом воды, торчала её голова. Волосы промыты и прибраны в узел-кочку.

Купающаяся мадонна с обостренным желанием собачиться, - готов восхититься Колин. Унгриец явственно ощутил желание чуда. Почему ей не явить его? - Не из морской пены, так из мыльной.

- Вы заняты весь день, - пожаловался унгриец, последовав привычке хозяйки комнат, пялиться за спину собеседнику. За грандой не дверь, а спальня. Бывают ли подобные ложа? Пустые и холодные, как само одиночество. - Не пробиться поговорить. А поговорить необходимо.

- Я и сейчас занята, - приподнялась гранда, явив постороннему взору хрупкие костлявые плечи. Первая растерянность прошла, возмущение схлынуло и она настроена объявить очередную маленькую войну. Чтобы не забывался. Барон не настолько значим (ложь! ложь! ложь!), вторгаться без приглашения и стука.