Дождь в полынной пустоши (СИ)

− Эсм, − благодарно приняла дар Кэйталин, ни чуть не стушевавшись обращению.

Обе хотели продолжать разговор, но место... время... все потом!

− Гиозо аф Бакар, виконт Гюри..., − объявлял мажордом дальше, тревожа басом пламя свечей и факелов.

− Что скажешь Аннет? - вопрос гранды за правое плечико.

− Определенно хорош.

− Мне, кажется, нужен гриффьер*, − влезает в диалог Лисэль.

− А что такое с прежним? − ,,тревожитсяˮ Гё.

− Серж стал скушен до зевоты.

− Уже? - легко возмущена Сатеник ветрености камер-юнгфер.

− В любовнике умение веселить, не главное, − подсказывают справа.

Бакар подкачал. Не знаешь что делать, не делай ничего. И уж тем более не шамкай ртом, не успевая вставить слово.

− Догадываюсь.

− Вам эсм рано об этом догадываться, − шутит Лисэль сорвать восхищенные взгляды. Первой камер-юнгфер позволено многое.

− Юли аф Эльдиго, контесс Тека...

− Шибори*? Очень, очень мило. И так провинциально.

− Дрэго аф Гарай, баронет Куэнди...

Сатеник благосклонно кивнула, вызвав новый шепоток и лавину вопросов. Почему? За что?

− Ициар аф Понн, контесс Эвриз...

− Как добрались? - выручили гранду сопровождающие. - Дороги нынче просто ужасны.

− Благодарю вас. Милостью всевышнего, путь не был труден.

− Смотри не соврала!? - похвалила Лисэль. Путь от Оша хоть и дальний, но наезженный. Купцы, торговцы, наемники...

− Честность стоит дорогого, − Сатеник махнула веером и Брайт передал девушке расшитый кошель.

− Благодарю, − взволнована Ициар вниманию.

− Пока не за что. Он пуст, − предупредительна Лисэль.

−... Элек аф Харц, виконт Чусс...

− Как он их всех запомнил? - восхищена мажордомом камер-юнгфер, но изучает наследника верного ландграфа. О папаше она невысокого мнения - пьяница и солдафон. Каким окажется сынок? На вид совсем неплох.

Юноша достаточно сметлив, выказать радость, но не достаточно искушен и натаскан, лучится ею долго. Больше радости и открытости баронет, больше!

− Главное − когда? - у Аннет ответственная роль. Вступать в разговор в необходимый момент. Молчание дурной тон. О старом Харце камер-медхин обратного мнения, а от виконта не в восторге.

− Что такого? Отец знает имена всего Золотого Подворья, − вставила реплику Сатеник не молчать. Семейство из Чусса ей безынтересно.

− В основном женские, − взгляд Лисэль не отпускает Элека.

ˮПусть поговорят,ˮ − представляет она тот ушат сплетен, что завтра выльется на столицу.

− ...Сарика аф Конри, контесс Дейти...

− Что у вас с лицом, эсм? Попробуйте от загара лимон. Он хорошо осветляет кожу, − доброжелательна Лисэль. Есть в провинциалках располагающая неиспорченность, неизбалованность, простодушие.

− Риммон аф Мейн, виконт Бюи...

− Вам понравилась у нас виконт? - вмешалась камер-юнгфер, выручить владетельницу Серебряного Двора. Гранда запаздывала выдумывать и проявлять интерес. Она почти не слушала, о чем шутит родственница. Отпускать шпильки и задираться в её характере.

− И да, и нет, − покоритель женских сердец не опускается до обмена улыбок.

− Начните с первого.

− Эсм, − поклонился Риммон, усиленно вздыхая.

− Мои духи? - отыскала в себе силы Сатеник заговорить. Столь явная лесть в её сторону не должна остаться безответной.

− Духи, эсм? - бесстыжие изумленные глаза. Он готов разбить любое средце, кроме своего, конечно.

− Мальчик далеко пойдет, − похвалила Лисэль новика. Неожиданный талант. А по виду не скажешь. − А второе?

− Меч. Его забрали.

− Желаете сравняться славой с бездельником Габором?

− Превзойти!

− Слышите Гусмар? - вопрос наверх, на галерею.

Сейчас бледность альбиноса вполне сойдет за сдержанный гнев. Позволительно. Он − Гусмар! ячейка тонкой паутины родственных связей опутавшей и Золотом Подворье, и Крак, и Серебряный Двор. Раз есть паутина, не обойтись без жертвы. Она просто обязана быть. И не надо гадать имена. Ни к чему.

− Я запомню, − размыкает ссохшиеся губы Гусмар.

− Лиадин аф Рий, контесс Ерв...

− Тебе уже не хочется улыбаться? - вопрос гранды к камер-юнгфер.

− Дальше сплошное расстройство.

Сатеник согласна. Слишком мало жемчуга и слишком много сора. И.... За Улфом Йенсом аф Эвайком маячит унгриец, Колин аф Поллак. Очень легко запомнить.

Ускоренный прогон с редкой раздачей ,,обескровленныхˮ кошелей. Совсем мало слов. Почти нет.

На светлом челе владетельной эсм недовольство, а над переносицей пролегла морщинка-молния. Чуть резче обозначились ноздри, напряжены и поджаты губы. Осталось облечь отлучение в словесную форму. Простое ,,вонˮ не годится! Хотя гранда даже представила, с каким удовольствием произнесла бы короткий емкий слог. Одним коротким выдохом.

ˮВсе на столько очевидно?ˮ - читает Колин нескрываемое желание Сатеник.

ˮА ты хотел цветов и объятий? С чего бы?ˮ

Но не рады не ему одному.

ˮУнгрия явно не в фаворитах. Девчонке достанется тоже.ˮ

И что прикажите делать?

Эйгер честно наставлял.