Дожди-пистолеты. Любовь (СИ)

Через пару дней она уже чувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы пойти прогуляться по берегу. Макс предложил пойти с ней, и хотя Авроре было о чём подумать в одиночестве, но отказать ему она не решилась. Он был так внимателен к ней всё это время, и огорчать его Авроре не хотелось.

Острые мелкие камешки, устилающие берег, хрустели под подошвами кроссовок. С залива тянуло свежим солёным воздухом. Ветер приносил запах моря и водорослей, упрямо гнал на север тяжёлые тучи, через которые уже не могло пробиться солнце.

Аврора с Максом уже дошли до каменной набережной рядом с Пенатами, но между ними по-прежнему висело молчание. Прежде Аврору это бы не смутило, вот только сейчас их молчание совсем не было похоже на то обволакивающее уютом бессловесное понимание, в которое, оставаясь наедине, они часто погружались раньше. В нём была отстранённость и недосказанность возникшей между ними стены.

Аврора понимала, что это подходящий момент для честного разговора о наболевшем, и всё же не решалась начать беседу. У неё не было однозначного мнения. Аврора ощущала тепло плещущейся в ней любви к Максиму, но стоило подумать о том, что она, слепо веря, признавалась ему в своих чувствах, в то время как для него это была лишь возможность держать её при себе и контролировать расследование, сердце сжималось от боли и разочарования. В такие минуты она самозабвенно желала, чтобы эта любовь испарилась и освободила её.

Она вспомнила, как они вот так же молча брели вдоль Крюкова канала поздней майской ночью почти четыре месяца назад, как она переживала, что известному писателю может быть скучно и неинтересно с ней, как время от времени тайком поглядывала на его профиль в поисках ответа. Сейчас повисший в воздухе вопрос исходил от Макса. На этот раз он то и дело бросал на неё короткие взгляды, которые она чувствовала на своём лице.

Аврора прервала эту затянувшуюся мертвенную паузу только когда они вышли к широкому песчаному пляжу на берегу залива. Она повыше подняла воротник ветровки и сказала охрипшим от длительного молчания голосом:

— Пойдём к воде.

Рефлекторно потянулась к руке Макса, но, едва коснувшись, отдернула пальцы, не зная, как он это воспримет. Может ли она так делать, если всё ещё не решила, что будет с их отношениями дальше? Аврора едва не затерялась в этих неприятных мыслях, но ладонь Макса решительно накрыла её пальцы, он крепко сжал её руку в своей и посмотрел на неё с красноречивой укоризной, будто отвечая на её размышления: что бы ты ни решила — я с тобой, а вслух произнёс:

— Ты всё-таки замерзла.

— Нет, — поторопилась ответить Рора как можно убедительнее, хотя на самом деле ветер давно пробрался под ветровку, завился вокруг щиколоток и заползал под джинсы.

— У тебя руки ледяные. Аврора, что за ребячество, ты же ещё болеешь, — строго отчитал он её, затем демонстративно шумно выдохнул и потянул в сторону расположенного неподалёку ресторана «Строганофф»: — Быстро идём.

Аврора не решилась возразить, что считает себя вполне здоровой, позволяя отвести себя в ресторан. Их усадили за столик у окна, откуда открывался замечательный вид на залив. Макс попросил сразу принести безалкогольный глинтвейн и кофе.

— Поедим что-нибудь? — предложил он.

Аврора выбрала греческий салат и ризотто с белыми грибами. В ожидании заказа огляделась по сторонам, рассматривая интерьер. Мебель из натурального дерева, ажурные занавеси на окнах, картины и фотоснимки на стенах, старинные абажуры и аккуратно расставленные на стеллажах томики классиков литературы и философской мысли создавали атмосферу дачного комфорта откуда-то из начала двадцатого века.

— Здесь красиво, — сказала она, но стоило повернуть голову, как улыбка слетела с её губ.

В нескольких метрах от их столика, неспешно потягивая красное вино и внимательно слушая собеседника — круглолицего невысокого мужчину с короткой рыжеватой бородой и такого же цвета вьющимися волосами — сидела Лариса. В мужчине Аврора узнала известного питерского авангардиста, но смотрела она всё равно только на Волкову. Густые и блестящие локоны отливающих медью волос рассыпались по её плечам, узкое платье глубокого вишневого цвета плотно, словно футляр, обхватывало стройную фигуру, узкие стопы изящно изгибались в туфлях на тонких высоких шпильках. В водолазке, простых чёрных джинсах и кроссовках Аврора почувствовала себя неловко.

— Хочешь уйдём? — спросил Макс, проследив за её взглядом.

— Нет, она мне не мешает. Но если тебе неприятно, мы можем…

— Мне нет до неё никакого дела, — безразлично ответил Макс.

— Тогда не вижу повода уходить, — ответила Аврора, решив, что не пойдёт на поводу возникшей неуверенности. Лариса может выглядеть как угодно дорого и шикарно, но это лишь внешняя обманчивая оболочка. Она-то уже хорошо знает, что под ней скрывается. И Макс знает.