Дожди-пистолеты. Любовь (СИ)

Авроре принесли глинтвейн. Она обхватила озябшими пальцами теплые бока кружки, вдохнула густой, пряный аромат специй и сделала первый осторожный глоток. По телу тут же разошлось живительное тепло. Аврора невольно улыбнулась. На душе стало легко и спокойно. Она подумала: разве это не счастье — пить согревающий глинтвейн и наблюдать, как прозрачные бисеринки влаги, принесённые ветром с залива, причудливо змеясь, стекают по стеклу? Находиться рядом с человеком, который ради тебя готов рисковать своей жизнью?

Аврора посмотрела на сидящего напротив Максима. Тот же высокий лоб с парой мимических горизонтальных морщинок, тот же нос с горбинкой и тонкие губы, те же широкие тёмные брови и удивительного цвета глаза, то плещущиеся лазурью чистой морской воды, то затягивающиеся густой синевой. И тот же знакомый жест, которым он убрал от лица волосы.

Макс подался вперёд, протянул руку и накрыл ладонью её пальцы.

— Поговори со мной… — попросил он, но не успел сказать больше ни слова — к их столику, громко оповещая о своём появлении цокающими каблуками, подошла Лариса.

— Какая неожиданная встреча, — тёмно-красного цвета губы изогнулись в подобии улыбки.

— Чего ты хочешь? — появление бывшей жены не вызывало у Макса ничего, кроме раздражения. — Ты нам мешаешь.

— Ах, у вас свидание, — деланно удивилась Волкова. — А так и не скажешь, — заметила она, окинув пренебрежительным взглядом Аврору. Резкая твёрдость скул и подбородка придавала лицу Ларисы выражение превосходства и надменности. — Милый, когда у тебя так испортился вкус?

— Пошла вон, — тихо произнёс Макс, но тон его голоса не мог обмануть.

— Фу, что за манеры? — скривилась Лариса. — Раньше ты так не выражался.

Макс вскинул голову и, многозначительно приподняв бровь, напомнил:

— А, по-моему, ты уже слышала это от меня.

Он не договорил где и когда, но и Аврора, и, разумеется, Лариса поняли, о чём он. Породистое лицо Волковой перекосило злобой и пошло красными пятнами, даже несмотря на безупречно нанесённый тон.

— Вам снова указали на дверь, — не удержавшись от злорадства, заметила Аврора.

— Ах ты, маленькая дрянь… — начала было Волкова, но, поймав удивлённые взгляды сидящих за соседними столиками, резко захлопнула рот. Видимо впечатление, которое она производит на людях, оказалось важнее. Лариса демонстративно отвернулась от Авроры и сказала Максу очевидно то, зачем подошла на самом деле: — Оставь в покое нашу компанию, Игорь никогда её тебе не отдаст.

— Посмотрим, — небрежно пожал плечами Макс.

— Думаешь, можешь всё купить? Ошибаешься! А без денег своего отца ты вообще никто. Я вышла за тебя только из-за них, но даже подумать тогда не могла, что ты поведёшь себя, как дурак, и откажешься от работы в компании и перспективы стать её президентом.

— Какое разочарование для тебя, — безразлично заметил Макс.

— Ты всегда был неудачником, только поднялся как писатель — и снова провал. Андрей говорит, что твоя новая книга никуда не годится. Со мной ты писал лучше, — многозначительно заметила она, стрельнув взглядом в Аврору.

— Всё сказала? — никак не реагируя на её слова, и тем самым выводя Ларису из себя ещё сильнее, поинтересовался Макс.

Аврора вспомнила, как он говорил, что Лариса любит провоцировать скандалы и питается чужими эмоциями. Вероятно, пытаясь задеть Макса, Волкова ожидала вызвать реакцию у бывшего мужа, но он лишил её этого, и, не добившись своего, Лара, зло прищурив глаза, мстительно прошипела:

— Ты ещё пожалеешь, Крайнов! — пообещала Волкова и, резко развернувшись на каблуках, зашагала прочь.

— Прости, — когда она наконец ушла, извинился Макс.

— Ты ни в чём не виноват, — мотнула головой Аврора.

Официант принёс заказ, Рора наколола на вилку кусочек сыра Фета и попросила:

— Давай не будем больше об этом.

Макс согласно кивнул и тоже принялся за еду. Аврора посмотрела в окно. Порывы ветра раскачивали сосны, а серые тучи, бегущие низко над водой, напоминали о скором приближении осени.

— Погода совсем испортилась, — вглядываясь то ли в туманную дымку, то ли в дождевую пелену, окутавшую залив, сказала Аврора.

— Возьмём такси, — с паузой отозвался Макс.

— Она тебя всё же расстроила, — осторожно заметила Аврора, отмечая, что после ухода Волковой Макс стал каким-то задумчивым и молчаливым.

— Не она, — отворачиваясь к темнеющему прямоугольнику окна, проговорил он.

— То, что Лара сказала о твоей книге? — догадалась Аврора. — Как она вообще узнала о рукописи?

— Я отправил её Андрею, и он, вероятно, обмолвился дома Жанне, а она уже рассказала подруге, — предположил Макс.

— Андрею не понравилась книга? — не поверила Аврора. Макс писал увлекательнейшие романы, она знала об этом не понаслышке — перечитала их все.

— Сказал, что ещё есть над чем поработать.

— В каком плане? — уточнила Аврора. Объяснение звучало как-то размыто.

— Он считает, что роман отличается от того, что я писал раньше, и его беспокоит, что в таком виде он не зайдёт читателям.

— А он отличается?

— Я пишу так, как вижу, и никогда не сомневаюсь в том, что делаю. Но Андрей хочет, чтобы я отредактировал книгу и вернул «свой узнаваемый стиль».