(
ЭЙБ (
КЛАРА. Еще один звонок Ротштейну? И кто мы? Его личная служба ответов?
ЛЕО. Люди знают, что он приходит сюда каждый вечер. Это хорошая реклама.
КЛАРА. Гангстер, живущий в твоем кафе, это хорошая реклама? Кому захочется есть чизкейк рядом с человеком, который за четвертак отрежет тебе пальцы?
ЛЕО. Мистер Ротштейн не режет пальцы. Мистер Ротштейн – азартный игрок.
КЛАРА. Мистер Ротштейн – преступник, и мне он не нравится. Почему он всегда приходит сюда? Что здесь такого, чего он не может найти в другом месте?
ЭЙБ. Славящийся на весь мир чизкейк.
КЛАРА. Я говорила с тобой? Потому что когда я заговорю с тобой, Эйб, будь уверена, я дам тебе знать.
ЭЙБ. Я только объяснил.
ЛЕО. Мистеру Ротштейну здесь нравится. У нас уютно.
КЛАРА. Как может быть уютным место, куда приходят люди, отрезающие тебе пальцы?
ЛЕО. Может, хватит о пальцах? Никто здесь пальцы не режет, не видел я пальцев, плавающих в супе. Эйб, ты видел пальцы в супе?
ЭЙБ. Сегодня – нет.
КЛАРА. Не шути насчет пальцев в супе. Этот мерзкий Уинчелл напишет об этом в своей завтрашней колонке.
ЛЕО. Это хорошо, что Уинчелл упоминает нас в своей колонке. Он к нам благоволит. Не собирается писать об отрезанных пальцах. Не я первым заговорил о них. Ты помешана на пальцах. Эйб, я поднял тему пальцев?
ЭЙБ. Она даст знать, когда мне тебя слушать.
КЛАРА. Говорю тебе, Лео. Это серьезная проблема, которая может превратиться в катастрофическое событие.
ЛЕО. И чего ты от меня хочешь? Чтобы я выбросил его из кафе? Мне его выбросить? Кто я, по-твоему? Джек Демпси?
КЛАРА. Я была бы счастлива.
ЛЕО. Благодаря мистеру Ротштейну у нас больше посетителей.
КЛАРА. Не те это посетители. Воры. Грабители. Люди с оружием и сломанными носами. Здесь не его офис. Здесь место, куда приходят, чтобы поесть чизкейк и фаршированную рыбу. Этот человек – большой паук, который каждый вечер сидит за столиком в центре своей паутины, аккурат у кассового аппарата. Не нужны нам такие посетители. Пусть приходят актеры. Писатели. Танцовщицы.
ЭЙБ. А как насчет проституток? Проститутки – это нормально?
КЛАРА. Если они не будут приставать к мужчинам, кто скажет, что они проститутки? Но больше никаких сообщений для Ротштейна. Я серьезно, Лео. Дискуссия закончена.
ЛЕО. Хорошо, Эйб. Вдовствующая императрица высказалась. Никаких сообщений для мистера Ротштейна.
ЭЙБ. Отлично. Вы только ему скажите.
ЛЕО. Я говорю тебе.
ЭЙБ. А что мне делать, если кто-то звонит?
КЛАРА. Когда кто-то звонит, ты отвечаешь на звонок. Но больше никаких сообщений Ротштейну.
ЭЙБ. А что мне делать с тем, кто звонит сейчас?
КЛАРА (
ЛЕО. Клара, невежливо это, так обрывать звонок.
КЛАРА. А устраивать договорные игры по бейсболу и стрелять людям в живот, это вежливо?
ЛЕО. Насколько мне известно, мистер Ротштейн не стреляет людям ни в живот, ни в любую другую часть тела.
КЛАРА. Да, конечно, это делают за него другие люди, вроде вон того, за дальним столиком, наводящего страх здоровяка, который сейчас ест лобстера.
ЛЕО. Ты этого не знаешь.
КЛАРА. В Нью-Йорке все это знают. Уоррен Гардинг знает, и он мертв.
ЛЕО. Клара, ты – моя жена, и я отдам за тебя жизнь, но не хочу, чтобы произошло это сегодня вечером, поэтому, пожалуйста, закрой рот и избавь нас от неприятностей. Неумно это, говорить такое в присутствии людей.
КЛАРА. Каких людей? Эйб – не люди. А больше никто не слышит.
ЛЕО. Слышат даже жители Нью-Джерси.
(
МО. Эй!
ЭЙБ. Осторожнее. Один уже идет.
МО. Я хочу кое-что узнать.
ЛЕО. Что вас интересует, сэр?
МО. Этот лобстер мужчина или женщина?
КЛАРА. Простите?
МО. Этот лобстер мужского пола или женского?
КЛАРА. Откуда мне знать? Вы хотите его съесть или вступить в отношения?
МО. Я не хочу есть лобстера мужского пола. Я могу есть только лобстеров-женщин. Есть у вас такие?
КЛАРА. И как отличить лобстеров-женщин? Они пользуются помадой?
ЛЕО. Не волнуйтесь, сэр. Здесь мы подаем только лобстеров-женщин?
МО. Правда?
ЛЕО. Абсолютно.