Дозорный Отряд

Позже, когда все улеглись спать, в Пещерном зале был собран совет во главе с настоятельницей. Пещерный зал был поменьше и поуютнее Большого, и Пижме удалось найти минутку, чтобы в уголке перекинуться с Краклин парой слов:

— Какое там «прищемить хвост»! Фиалка была великолепна — как ловко она всех поставила на место! Советую тебе переменить мнение о ней.

Белка повела плечом:

— Ну да, она может, когда захочет. Ладно, беру свои слова обратно.

До поздней ночи совет обсуждал проблему южной стены и меру риска в случае ее падения. Наконец крот Перекоп подвел итог:

— Итак, хурр-хурр, мы не можем устранить причину прежде, чем мы ее обнаружим. Всем надо хорошенько выспаться, а завтра с новыми силами приняться за работу.

Арвин долго ворочался и не мог уснуть. То, что случилось со стеной, беспокоило его и расстраивало, он мучительно искал ответ, в чем же дело и почему она рушится. Наконец, уже под утро, он забылся. Во сне к нему явился сам Мартин Воитель, заложивший стены аббатства много сезонов назад, хотя образ его, украшающий сейчас гобелен Большого зала, был все еще молод и свеж. Так уж повелось, что в особо трудные времена Мартин являлся по своему выбору во сне кому-нибудь из рэдволльцев, чтобы наставить и утешить.

Вот и сейчас Арвин видел во сне, как мышь-воин приближается к нему в клубящемся облаке вечности и от нее исходят уверенность, сила и покой. Арвин понял, что вот сейчас он услышит что-то очень важное, и почувствовал тот трепет, который всегда испытываешь перед лицом судьбы. Мартин Воитель произнес:

Будь осторожен: опасность идет
С южной как раз стороны.
Аббатство не тронут, но вот войны,
Увы, не минуете вы.

К сожалению, на следующий день Арвин забыл этот сон.

ГЛАВА 11

Могучая армия Бродяг припала к земле, дрожащая, промокшая, замерзшая и голодная, среди обломков кораблей. Никто не мог предположить, сжигая жилища, что ночью с юго-востока налетит такой страшный шторм. Сначала хлынул ливень, и тяжелые капли дождя затушили костры, вокруг которых спали крысы, хорьки, ласки, горностаи и лисы. А потом пошел град размером с голубиное яйцо, да еще наводнение, и ураганный ветер погнал все это вдоль берега. Те корабли, что были в воде, тут же отнесло в море и раскололо о скалы. На берегу осталось лишь четыре судна, и звери сражались за место в укрытии.

Дамуг Клык с особо приближенными заняли каюту капитана, остальным было предоставлено искать себе место на палубе. На заре дождь и град стихли, но ветер был по-прежнему силен и немилосерден. Дамуг подполз ближе к угасающему камину в бывшей каюте отца, стуча зубами от холода, и стал искоса посматривать на Длинношея, разогревающего грог.

— Хватит возиться! Он уже готов, давай сюда!

Выбивая зубами дробь о край кружки, Дамуг принялся жадно пить. Когда на дне осталось совсем немножко и Острейший почувствовал, что больше в него не лезет, он протянул остатки Длинношею. Тот жадно проглотил их, боясь, что Повелитель передумает.

Сквозь щели в старых досках Дамуг смотрел на павшую духом армию.

— Мы двинемся в глубь материка прямо сейчас. Там непогода не станет трепать нас так, как на берегу. Найдем лес, воду и пищу; разобьем лагерь; наберемся сил и двинемся вперед.

Длинношей суетился вокруг Повелителя, отряхивая мантию и приговаривая:

— Конечно, двинемся… Конечно, не достанет… Наберемся сил, да… И двинемся на запад… мстить той барсучихе за вашего отца…

Шмяк!

Большой лапой Великокрыс схватил ласку за горло и швырнул на старую койку, жалобно скрипнувшую. Потом подскочил и, усевшись на Длинношея сверху, заорал, сопровождая каждое слово ударом:

— Никогда… не упоминать… имени… этой… барсучихи-убийцы… при мне!..

Дамуг был вне себя. Но когда немного выдохся, он прошипел:

— И даже думать о ней не смей — убью! Разъяренный Повелитель вышел из каюты, схватил первого попавшегося хорька и заорал на него:

— Быстро бить в барабаны! Мы выступаем на север!

В армии Бродяг было четыре капитана, каждый из которых командовал сотней солдат. Очень скоро они выстроились в колонны по пять и пошли маршем в направлении от берега.

Дамуг шел во главе. Справа и слева маршировали по шесть крыс, стуча в большие барабаны. Рваные знамена с изображением разнолезвийного меча развевались на ветру. Их древки были украшены хвостами убитых зверей, а наконечники увенчаны черепами врагов Бродяг.

Горностай Бор и лис Сиг были офицерами Разведки, и у каждого было по сорок солдат. Они шли в левом фланге в основной колонне.

Бор оглянулся на берег, от которого они отходили все дальше и дальше, и сказал:

— Все, братан, больше нам не плавать. Не любит этого новый Острейший.

Сиг прищурился от ветра.

— Что правда, то правда. Я тебе больше скажу — и Саламандастрона нам не видать. Дамуг боится не только кораблей, еще больше он боится Красноокой Крегги.

Бор кивнул и погладил кортик.

— Острейший не должен бояться, а, братан? Ну, я прав, да? Так вот, напугать бы его, как ты считаешь?

Сиг недобро усмехнулся и сплюнул.