Дозоры

Максим опустил руку во внутренний карман пиджака, словно бы проверяя бумажник. На самом деле его занимало другое — маленький деревянный кинжал, вырезанный старательно, но безыскусно. Он сам выстругивал оружие, еще в детстве, не понимая тогда зачем, но чувствуя: это не просто игрушка.

Кинжал ждал.

Кто же?

— Макс? — В голосе Елены прорезалась укоризна. — Где ты витаешь?

Они чокнулись бокалами. Плохая примета, мужу с женой чокаться — денег в семье не будет. Но Максим не страдал суевериями.

Кто же?

Вначале он заподозрил двух девушек. Обе симпатичные, даже красивые, но каждая по-своему. Та, что ниже ростом — темноволосая, крепкая, с чуть угловатыми мужскими движениями, — буквально переполнена энергией. От нее так и исходили сексуальные флюиды. Вторая, светловолосая, более высокая, — спокойнее, выдержаннее. И красота совсем другая, умиротворяющая.

Максим поймал внимательный взгляд жены и отвел глаза.

— Лесбы, — с презрением сказала жена.

— Что?

— Да ты посмотри на них! Та, темненькая, в джинсах, совсем мужик.

И впрямь. Максим кивнул и придал лицу подобающее выражение.

Не эти. Все-таки не эти. Кто же тогда, кто?

В углу зала зачирикал мобильный — сразу же десяток человек непроизвольно потянулись к своим телефонам. Максим проследил за звуком — и у него перехватило дыхание.

Человек, отрывисто и тихо говорящий по телефону, был не просто Злом. Он весь был окутан черной пеленой, невидимой людям, но ощутимой для Максима.

От него веяло опасностью, причем опасностью надвигающейся и страшной.

Заныло в груди.

— Знаешь, Лен, я бы хотел жить на необитаемом острове, — неожиданно для себя самого сказал Максим.

— Один?

— С тобой, с детьми. Но чтобы никого. Больше никого.

Он залпом допил вино, официант немедленно наполнил бокал.

— Я бы не хотела, — сказала жена.

— Знаю.

Кинжал в кармане стал тяжелым и горячим. Накатывало возбуждение — резкое, почти сексуальное. Требующее разрядки.

— Помнишь Эдгара По? — спросила Светлана.

Пустили нас легко, я даже не ожидал. То ли правила в ресторане стали демократичнее, чем я помнил, то ли с посетителями негусто.

— Нет. Он слишком давно умер. Вот Семен рассказывал…

— Да я не о самом По. О его рассказах.

— «Человек толпы»? — сообразил я.

Светлана тихо засмеялась:

— Да. Ты сейчас в его положении. Вынужден мотаться по людным местам.

— Пока мне эти места не опротивели.

Мы взяли по рюмке «Бейлиса», заказали что-то из еды. Наверное, это наводило официантов на определенные мысли по поводу нашего визита: две неопытные проститутки в поисках работы, — но мне в общем-то было все равно.

— А он был Иным?

— По? Неинициированный скорее всего.

Есть свойства — существа без воплощенья,
С двойною жизнью: видимый их лик —
В той сущности двоякой, чей родник —
Свет в веществе, предмет и отраженье, —

тихо произнесла Светлана.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Знаешь?

— Как тебе сказать? — Я поднял глаза и торжественно произнес:

Не бойся воплощенного Молчанья,
Ни для кого не скрыто в нем вреда.
Но если ты с его столкнешься тенью
(Эльф безымянный, что живет всегда
Там, где людского не было следа),
Тогда молись, ты обречен мученью!

Секунду мы смотрели друг на друга, потом разом засмеялись.

— Маленькая литературная дуэль, — ехидно сказала Светлана. — Счет: один — один. Жаль, зрителей нет. А почему По остался неинициированным?

— Среди поэтов вообще много потенциальных Иных. Но некоторых кандидатов лучше оставить жить людьми. У По была слишком неустойчивая психика, давать таким особые способности — все равно что пироману подарить канистру с напалмом. Я даже не рискну предположить, на чью сторону он встал бы. Скорее всего ушел бы в сумрак навсегда, и очень быстро.

— А как они там живут? Те, кто ушел?

— Не знаю, Светлана. Да и никто не знает, пожалуй. Иногда их можно встретить в сумеречном мире, но общения, в привычном понимании, не случается.

— Я хотела бы узнать. — Светлана задумчиво оглядела зал. — А ты заметил здесь Иного?

— Старик за моей спиной, что говорит по сотовому?

— Какой же он старик?

— Глубокий. Я же смотрю не глазами.

Светлана прикусила губу, сощурилась. У нее уже начинали просыпаться маленькие амбиции.

— Пока не получается, — призналась она. — Даже не пойму, Светлый он или Темный.

— Темный. Не из Дневного Дозора, но Темный. Маг средней силы. Кстати, он нас тоже заметил.

— И что мы будем делать?

— Мы? Ничего.

— Он же Темный!

— Да, а мы — Светлые. Что с того? Как работники Дозора мы вправе проверить у него документы. Они наверняка в порядке.

— А когда мы вправе будем вмешаться?

— Ну, если он сейчас встанет, взмахнет руками, превратится в демона и начнет откусывать всем головы…

— Антон!

— Я вполне серьезен. У нас нет никаких прав мешать честному Темному магу отдыхать.