Дозоры не работают вместе

– Лет двадцать назад здесь, в Гамбурге, жил Светлый Иной большой силы. Я знал его под именем Тидрек. Высокого роста, седой и белобородый, как Санта-Клаус. По натуре одиночка, но если присоединится к какой-то команде – считай, ей очень повезло. В тридцатые и сороковые годы был активным членом НСДАП, но в самом конце войны раскаялся и ушел. Помогал оборонять город от авианалетов союзников, и хотя не преуспел в этом, но кое-что смог спасти. Кельт, мне нужен этот Светлый.

– Зачем?

– Мне нужно задать ему один вопрос.

– Всего один?

– Да.

Кельт снял шляпу, положил ее на колено. У него оказалось довольно красивое, правильно очерченное лицо, густые темные волосы, переходящие на висках в бакенбарды, короткий прямой нос, блестящие черные глаза.

– Не знаю я никакого Тидрека, камрад, – сказал он устало, – и никогда не слыхал о таком.

Максим разлил по стаканам остатки коньяка:

– И ты ничем не поможешь мне… камрад?

– Ты ведь приехал из России, верно? – ответил Кельт вопросом на вопрос.

– Возможно.

– В любом случае ты должен что-то знать, раз уж ты с той стороны. Расскажи, что случилось в русской столице. Почему нам запретили пользоваться магией, черт побери? Мы здесь знаем только одно – была какая-то серьезная разборка с Темными. Информация доходит не сразу…

Баженов покачал головой:

– Это не простая разборка. Были похищены и убиты несколько Темных в Москве. Исчез глава Ночного Дозора – бесследно. Похитители до сих пор неизвестны, мы знаем только, что след ведет на Запад.

Кельт маленькими глотками пил коньяк. Лицо его блестело от пота.

– Будет новая большая война?

Максим пожал плечами.

– Знаешь, камрад Гюнтер или как тебя там, – Кельт тяжело вздохнул, – если Договор будет разорван, нам тут настанет быстрый капут. Мы здесь в явном меньшинстве. И если рванет – даже от Гамбурга до границы добежать не успеем.

– Поэтому Инквизиция и наложила запрет на любые магические действия на всем континенте, от Лиссабона до Камчатки. Карантин на целый месяц или больше – пока не решат, что ситуация успокоилась. Великая заморозка. Отпуск для всех нас.

– Ты думаешь, это разумно? Мы сейчас беззащитны перед Америкой, как младенцы перед вооруженным бандитом.

– Я ни в чем не уверен. Америка не имеет права вмешиваться в наши дела. Ситуация в России стала слишком взрывоопасной. В какой-то момент подозрение пало на Ночной Дозор, и Инквизиция поставила Светлому Совету ультиматум: или выдайте пленных, или все пройдут через принудительную исповедь с приостановкой всех проектов. Лишь в последний момент ценой невероятных усилий нам удалось обнаружить похищенных Темных (почти все они были мертвы) и остановить вступление приговора в силу. Тогда Темные, которые уже рассчитывали на серьезное изменение баланса сил в свою сторону, пришли в ярость и пытались атаковать штаб Ночного Дозора в Москве. После этого Инквизиция и пошла на заморозку. Понимаю, как это тяжело… но если подумать, месяц – не такой уж большой срок.

– Это настоящая пытка, камрад. Но почему не в России, а везде, по всему континенту?

– А ты не понимаешь, Кельт? Для сильного мага не проблема нанести удар и за тысячу километров от жертвы.

– Да, с этим не поспоришь.

– Такое уже бывало. В тринадцатом веке, когда был разгромлен орден тамплиеров. Сразу несколько государств оказались тогда на грани уничтожения. Лишь вмешательство Инквизиции и Великий Холод остановили катастрофу.

Коньяк закончился. Мужчины встали из-за стола.

– Тебе нужно бы поговорить со стариками, камрад Гюнтер. Но война разметала всех и – наоборот – принесла волну пришлых. Есть, впрочем, одна женщина. Она может знать твоего старого друга.

– Он мне не друг…

– Как знаешь. Поговори с ней, может быть, чего-то добьешься. Но я скажу тебе: если бы твой Тидрек был еще в Гамбурге, я бы знал о нем.

Максим только упрямо сжал губы.

– Знаешь, что я тебе скажу, камрад с той стороны, – понизив голос почти до шепота, проговорил Кельт, – поганая эта затея с Холодом. Без магии мы беззащитны даже перед людьми. Вот что самое скверное.

VIII

США, Нью-Йорк, штаб Дневного Дозора на Уолл-стрит,

2 октября 1962 года

Почти в то же самое время, когда Максим стряхивал «хвост» в Гамбурге, на другом краю света, в небоскребе из черного стекла и металла в деловом центре Америки, дежурный Дневного Дозора принял необычный сигнал. Поколебавшись минуту – стоит ли сообщать наверх? – он все же набрал прямой номер своего шефа:

– Добрый день, сэр, мистер Розенфельд. Говорит дежурный Дэниелс.

– Говори быстрей, я занят, – недовольно буркнули в трубке.

– Поступило сообщение от одного из наших агентов. Какой-то человек попытался сегодня утром проникнуть в закрытое хранилище Библиотеки Конгресса в Вашингтоне.

– Человек? Не Иной?

– Именно человек, сэр.

– Да и черт бы с ним, Дэниелс. Ты же понимаешь, человеку туда никогда не попасть. Он что, пытался найти вход в закрытый зал?