Драфт. Часть первая: build

Тем временем аватар, расставив ноги, приготовился к нападению. Монстроподобный босс увеличил скорость спуска и, не доходя ступеней пять, замахнулся палицей. Когда та, под рычанье и вопль типа: «— Э-эх!», стала опускаться, Kesha кинулась под нее с занесенным клинком. Видимо она целился в сердце чудовища — туда, где низкая плечевая пластина, сдвинутая отведенной левой рукой, открывала узкую щель между собой и грудным панцирем. Но в данное мгновение боя тело соперника пошло в наклон, да и развернуто оно было вполоборота относительно аватара, из-за полета правой руки, которую увлекала вперед тяжелая палица, и Keshe, вооруженной длинным мечом, просто не хватило места для замаха — локоть наткнулся на стену. Клинок, не достигнув груди монстра, всего лишь чиркнул по литому металлу, в том месте имитирующему выемку пупка, и с хрустом сломался.

Громоподобно взревев, как и полагается чудовищу, Босс отбросил палицу и, схватив левой рукой за собранные в хвост волосы Keshi, а правой за плечо, рванул. В разные стороны. Раздался треск.

Кэтрин почувствовала мгновенное ощущение натянутости в том месте, где была ее шея, а в следующий миг уже жжение и боль. Перед глазами побежала подсвеченная красным строка:

«Внимание! Вы погибли! Задание „Уничтожить Хозяина Черного замка“ не выполнено. Наложен штраф: — 200 Exp.(Неправильный выбор оружия по данной локации)».

А потом все закружилось, и она полетела.

Нет, не она, а только ее голова… котораярывком взлетев вверх до границы света и на долю «секунды» зависнув, начала падать. В этот момент, хоть голова и вращалась, глаза Кэти успели выхватить картинку того, как ее безголовое тело, которое отшвырнул от себя монстр, скатилось на несколько ступенек вниз и упало поперек лестницы, свесившись ногами в пропасть. Из места, где раньше была шея, толчками хлестала кровь, стекая вниз по каменным уступам.

Все произошло так быстро и неожиданно, что Кэтрин не успела даже испугаться в первый момент, и только сейчасзапаниковала:

«— Я должна была отключиться сразу, как „погибла“, разве не так?! Что опять за персональные ощущения?»

Пока все это проносилось в ее голове, падение и вращение продолжались. Перед глазами попеременно возникали то темная пустота колодца, то освещенные витки лестницы, которые к этому моменту успели превратиться просто в оранжевый круг с чернотой посередине. Босса уровня и свисающих с края ступеней обутых в сапожки ног собственного тела она отсюда уже не видела.

Последняя мысль, которая настигла Кэти, это было осознание того, что она опять все испортила. Что никакого боя и быть не могло, что сам вид монстра и наличие лестницы без перил говорили об этом. Ей давался всего один шанс на одно хорошо спланированное действие, и все! Неудачное использование его в данных условиях приводило к тому… к чему и привело. А она не послушалась подсказки и запросила меч…

— Ох, и дура же ты Катька! — звонкий Филькин смешок и тишина…

Глава 1 Даниэль

1 (0)

Как всегда, его сознание из черной бездны небытия скользнуло в голову подобно зверьку, возвращающемуся в уютную безопасную нору из враждебной и пугающей ночи. Зверек, которым он почему-то ощущал себя в эти моменты, наверное, ласка или хорек, был с текучим, сильным тельцем и маслянисто-блестящей гладкой шкуркой. Забравшись в родную нору, он какое-то время умащивается, пристраивается, удобно распределяясь по ней. Затем, несколько мгновений наслаждается ощущением безопасности и блаженного покоя.

Но момент звериного бездумно-инстинктивного ощущения жизни длиться не долго. Осознание себя зверьком пропадает. На опустевшее место заползает память, таща за собой понимание, что чувство безопасности в данной ситуации вызвано всего лишь темнотой под закрытыми веками и потому ложно. Мысли из неосознанно-обтекаемых становятся остро-холодными и расчетливыми.

Появляется чувствительность в теле.

Даниэль старается контролировать это наплывающее сверху ощущение покалывания, вызывающее, как он знает, легкую судорогу в членах. Но нельзя позволить себе даже такое непроизвольное движение, нужно стоять спокойно, ничем не выдавая своего присутствия в теле.

В отличие от других он очень быстро выходит из паузы, а временную разницу привык считать своим «личным временем».

Он много чего делает быстрее и лучше других, но предпочитает, что бы об этом никто не знал. Это непреложное правило для себя Даниэль определил давно, еще в первые «дни» после воспроизведения.

Он был тогда слаб, неловок и растерян, как впрочем, и трое других таких же, как он новичков. И они, еще не умеющие толком говорить и двигаться, внимали своим наставникам и верили всему тому, что слышали. И не просто верили, они доверяли. Скорее всего, это происходило потому, что сознание их тогда было совершенно пусто от знаний и понятий о чем либо.