Драгоценная ты

Азиф повернулся, но ты к тому времени уже скрылась.

— Где?

— Только что стояла за дверью.

— Вот блин! Ты уверена? Вроде бы никого нет…

— Точно была… Прости, Азиф, я опаздываю, мне надо идти.

Я стала застегивать блузку и вспомнила, как вчера вернулась от тебя тоже с расстегнутыми пуговицами. Выключила компьютер, на ходу напяливая куртку. Ты уже, наверное, на другой стороне моста. Надо бежать.

— Кстати, а что ты хотел сказать? — спросила я, торопливо закидывая сумку на плечо.

— Да так, ерунда… Я просто случайно услышал, как Лант-старшая что-то говорила о лишних тратах за счет компании. Кажется, шестьдесят шесть фунтов за такси… Хотел предупредить.

— Только этого не хватало!

— Слушай, я просто говорю, что слышал, Кэтрин.

— Да, спасибо.

Я бросилась вниз по лестнице — готова поклясться, там еще ощущался знакомый запах шампуня. Выбежала из здания, молясь, чтобы автобус доставил меня домой вовремя и я успела переспать с Иэном до того, как он окажется в твоей компании.

Как всегда, села на втором этаже, поближе к водителю. Посмотрела в окно, сначала на свое напряженное лицо в отражении, потом — вниз.

И увидела тебя — ты ехала по узкой полосе между автобусом и мостовой на велосипеде — на север, на встречу с Иэном. Сверху не было видно темных сияющих улыбкой глаз, только молодую женщину, которая обгоняет меня, чтобы отобрать то, что принадлежит мне. Я мысленно умоляла водителя взять поближе и прижать тебя к мостовой.

Ты проскользнула мимо автобусного бока и почему-то свернула в западном направлении к Лондонской стене и Барбикану.

Оказалось, не ты — просто похожая девушка. Все вы на одно лицо, особенно со второго этажа.

Еще из коридора, когда открывала дверь, услышала музыку — играли шотландские рокеры «Jesus and Mary Chain». Иэн никогда не слушает музыку по вечерам. По крайней мере, раньше не слушал.

Когда я зашла, он опять задумчиво мял пузо. Щеки гладко выбриты, что тоже за ним не водилось. Он уже надел свою кожанку. Я опоздала.

— Эй, ты где пропадаешь? Я уж думал, ты меня не застанешь.

— Выглядишь прекрасно. Найдется минутка для любимой женщины?

— Нет, прости, дорогая. Не хочу начинать с опоздания. Надо произвести хорошее впечатление на молодняк.

— Ладно, когда вернешься…

Я чуть не сказала, что дождусь его, потом не стала — звучало бы жалко. Не в моем стиле.

— Обязательно, — ответил он.

Чмокнул в щеку и буквально вприпрыжку отправился на встречу с тобой и твоими дружками.

— Пожелай удачи! — прокричал он с лестницы.

Пожалуйста, Иэн, не уходи! Вернись, останься со мной!

— Удачи… — прошептала я.

Только удачи и остается пожелать. Против тебя у бедняги Иэна другого оружия нет.

Я пошла в гостиную и открыла ноутбук. Дверь захлопнулась, я осталась одна, и меня оглушило предчувствие — так теперь будет всегда.

Глава 11

Кэтрин

Так я и коротала вечер пятницы — наедине с компьютером. Изучала сайты частных школ. На фото, как полагается, сияющие дети (сомневаюсь, что все они настолько счастливы). На главных страницах бесконечные «концепции» и «задачи обучения», «уникальные методики», «раскрытие потенциала», «воспитание независимых личностей, готовых к взрослой жизни» — и прочее очковтирательство. Лучше бы информацию о ценах указали…

Я постепенно допила вино из начатой иэновской коробки и, расхрабрившись, позвонила в одну из школ, где, по моим расчетам, ты училась лет в шестнадцать-семнадцать. Долго слушала автоответчик, дождалась добавочного номера женского общежития. Сначала никто не подходил, потом трубку взяла женщина, наверное, воспитательница.

— У телефона миссис Фарнаби. Чем могу помочь? — поприветствовала она хриплым голосом.

— Здравствуйте! Я разыскиваю одну знакомую… Видите ли, мне нужно кое-что ей передать. Это очень важно! Она училась у вас несколько лет назад — ей тогда было около шестнадцати-семнадцати. Зовут Лили.

— Лили?

— Да, к сожалению, фамилию не знаю.

— А кем вы ей приходитесь? Впрочем, секретаря уже все равно нет на месте. Вы не могли бы перезвонить в рабочие часы?

— Простите, это срочно…

Последовала долгая пауза.

— Вы врач?

— Ну, я бы не сказала…

— В любом случае, мы не имеем права разглашать личную информацию… даже медицинским работникам. Частная жизнь студентов неприкосновенна — какие бы они ни были и что бы ни натворили. Напишите официальный запрос, его рассмотрят; больше ничем помочь не могу. Да, и если чьей-то жизни или здоровью угрожает опасность — звоните в полицию. Спокойной ночи.

И бросила трубку.

Почему вдруг «медицинский работник»?..

Ты сменила много школ. Нигде не задерживалась больше года, максимум — двух. Где только не побывала с легкой руки твоих родительниц: и в Сассексе, и в Норфолке, и в Дорсете, и даже в моем родном Дербишире. Теперь понятно, почему ты со странностями — меня интересовало другое: за что тебя отовсюду выгоняли?