Драйв, хайп и кайф

В том, что Лара мертва, не могло быть ни малейшего сомнения. Черты лица Лары застыли и заострились. Глаза были закрыты. И от всей ее позы веяло холодом и смертью. Но при этом кто-то здорово потрудился, чтобы она и в смерти выглядела бы красавицей. Лара была накрашена, причем грим и косметика лежали так умело, что было ясно: тут поработал не просто специалист, которому заплатили, а очень близкий человек, которому было очень важно, как будет выглядеть покойница. Кроме того, ее волосы были тщательно уложены. Одета она была очень нарядно. И в комнате стоял легкий приятный аромат.

– Почему она умерла?

– Не знаю. Но, прощаясь с жизнью, она явно не страдала.

И действительно, на лице покойницы застыла легкая улыбка, словно бы, отправляясь в свой дальний путь, Лара была довольна тем, что покидает это место. Несколько минут мужчины простояли возле покойной, в безмолвии созерцая ее лицо и не в силах прервать странного очарования этой смерти. От этого занятия их оторвал голос Марины, которая звала к себе мужа с сыном.

– Где вы ходите? – сердито спросила она у них. – Тетушке нужен врач. Она никак не может полностью очнуться от своего забытья. И, приходя в себя ненадолго, все время зовет Глеба.

– Кстати, а где он?

– Надо найти Лару и спросить у нее. Она должна знать, где ее муж.

– Лару мы нашли, но она не может сказать, где ее муж.

Говорить маме всю правду про Лару они не стали. У Марины и без того был потерянный вид. Ни к чему ей еще волноваться из-за внезапной смерти Лары.

– Тогда надо посмотреть в серпентарии. Тетя говорила, что Глеб проводит там все свое время.

– Хорошо. Мы сходим туда.

– Идите. А я дождусь врачей с тетей. Надеюсь, они скоро приедут.

И мужчины пошли по дорожке. Саша шел и удивлялся произошедшим в саду переменам. Ведь еще на днях он был тут. И тогда тут было прекрасно. А сегодня сад потерял свое былое очарование, словно бы со смертью хозяйки кончилось все волшебство, присутствовавшее тут. Не горела подсветка. И сад стоял голый. Не было в нем ни цветов, ни их аромата. Только под конец пути, уже стоя на пороге серпентария, Саша понял, куда делась вся красота. Понял, что все цветы были оборваны с кустов, чтобы отдать последний свой аромат той, которая любила и трудилась для них всех.

Они постучали в дверь без особой надежды на успех. Но к их удивлению, им ответили:

– Заходите.

Это был голос Глеба. Но как же слабо и безжизненно он звучал! И все же они зашли внутрь. Глеб полулежал в плетеном соломенном кресле, которое принес сюда из сада.

– Всю подсветку в саду я выключил, – произнес он скучным голосом, словно отчитываясь перед своим работодателем по списку о проделанной работе. – Воду в доме перекрыл. Счета за газ и свет за этот месяц лежат в кухне. За свет лучше заплатить сразу, иначе они начинают названивать и угрожать отключением. Так, что еще… Деньги на похороны вы найдете в верхнем ящике письменного стола. Там же лежат и наши пожелания, каким образом должен быть совершен ритуал. Насчет Лары не волнуйтесь, ее я обмыл и переодел. Вы ее уже видели?

И Глеб впервые взглянул на вошедших к нему людей.

– Да, мы ее видели.

– Она совсем не мучилась, моя нежная, моя хорошая.

– Это вы ее убили?

– Да, я.

– Но почему?

Глеб помедлил, прежде чем ответить. А когда заговорил, голос его звучал почти жалобно.

– Поймите, – произнес он, – я просто не мог поступить иначе. Это было выше моих сил.

– О чем это вы?

– Я – ученый. Всегда хотел быть им и стал им. Вся моя жизнь заключается в том, чтобы служить людям. Но всякие исследования подразумевают опыты, а на ком я мог их ставить, если не на самом себе? Я был вынужден начать прием своих опытных средств с самого себя. Я же не знал, что они дадут такой неожиданный эффект.

О чем говорил этот человек? О своей работе? Но при чем тут его опыты? Или это их результат стал причиной смерти Лары?

А между тем Глеб продолжал:

– Я видел, что довожу своими поступками мою милую Лару до отчаяния. Что она считает меня наркоманом. Но я не мог его контролировать. Не мог! Это было сильнее меня.

– Вы что-то такое придумали, какое-то средство, которое вызывало у вас неожиданный эффект?

– Да!

Несмотря на видимую слабость, заговорив о своей работе, Глеб снова оживился:

– Да! Мои опыты дали неожиданный результат. Я сам не ожидал, что у меня получится столь мощное средство. С его помощью можно было увеличивать физические возможности человека в разы! Да что там в разы! В десятки или даже в сотни раз. Выдержало бы только сердце и сосуды! Но если найти способ, чтобы укрепить сердечную мышцу и добавить эластичности сосудам, тогда возможности для человечества открывались поистине безграничные.

– И вы делали инъекции этого препарата себе?

– Да! Себе, Ларе, всем тем, кто выражал желание поучаствовать в моем эксперименте.

Внезапно Сашу осенило, и он воскликнул:

– Наверное, и Лилии Пахоменко вы тоже предложили в нем участвовать?

– Лилия… Да, Лиля участвовала.

Глеб снова как-то сник, словно бы имя этой женщины вызывало в нем неприятные ассоциации.

– Но Лиля умерла.