Драйверы

А мы оборотов дизелю немножко подкинем, прижмем слегка педаль к полику. О! Веселей зарычал, звероподобный. Вот и ладненько: семьдесят, семьдесят пять… Ага — восемьдесят уже! Пошел, пошел, пошел…

В голове вертелся хороший мотивчик старой песни «Шестнадцать тонн». Помнится, ее черный американский дядька басом исполнял — Поль Робсон, что ли? Вот бы кассету с собой взять. Я включил приемник, порыскал по УКВ — пусто, переключился на средние волны и поймал какую-то лихую мелодию — вообще красота. Мне на дороге музыка, соответственная, конечно, всегда лихости прибавляет…

— Витька, хорош гулять, — внезапно строго прикрикнул на меня из-за спины, из спальника, Боб. — На этой трассе зимой — запросто лечь можно. Сбавь до нормальной скорости и за хвостом на поворотах поглядывай… Тоже, гонщик нашелся…

Проснулся! Учуял, змей… Однако Борька в рейсе — капитан. Его слушаться надо. Ну, сбавлю я скорость, сбавлю… Раскомандовался тут.

Я слегка отпустил педаль газа и опять снизил до нормальных шестидесяти.

Ладно. Будь по-вашему, Поедем не спеша… Но учтите — на такой скорости мы только и сможем лыжника какого-нибудь догнать, и то если он не разрядник. И пойдем в гордом одиночестве, а не колонной, как все нормальные люди сейчас ходят.

Спуски, подъемы, повороты, повороты, повороты… Они здесь в Карелии вообще, наверное, прямых дорог строить не умеют. Или — не хотят. Сплошные зигзаги.

А еще — знаки! Такого обилия дорожных знаков нигде в мире больше нет. Я думаю, что по плотности дорожных знаков на километр дороги Карелия может претендовать на первое место в Книге рекордов Гиннесса. Запросто. Просто в глазах от них рябит. Две третьих можно просто снять и выкинуть без всякого ущерба для безопасности движения. Или продать кому-нибудь. Наверное, карельские дорожники на халяву где-нибудь урвали много-много знаков разных и тыкают теперь их вдоль обочин квадратно гнездовым. Чтобы на складе не гнили.

Лучше бы колдоебины свои гадские щебеночкой присыпали и асфальтиком сверху, асфальтиком… Тоже мне — трасса российского, понимаешь, значения!.. Такие дырки иной раз попадаются, не заметишь — подвеску снесет. Да и от снега дорогу расчистить путем не помешало бы. А то едешь, как в коридоре…

Глава двадцать шестая

Буквально в тот же день, вернее уже вечер, после того, как проверка Ахмета Чолева и Виктора Зайцева не дала никаких результатов и Москва после некоторых размышлений все же санкционировала «добро» на продолжение операции, в семнадцать ноль десять в центральный офис ООО «Азот» от одного из многочисленных мелких зарубежных контрагентов фирмы пришел текстовой факс.

Ничего необычного — текст как текст: наименование товаров, какие-то счета, прайсы, но Алексей Николаевич по двум первым словам текста, точнее по характерному буквенному коду, содержащемуся в двух первых словах, понял — криптограмма, шифровка, и, запершись в своем кабинете за стальной дверью, при помощи компьютера быстро перевел ее сначала на нормальный английский язык, а затем и на русский.

Расшифрованный текст буквально потряс его. Господи, еще и это… Предчувствия не обманули старого чекиста. Он, в который раз, достал из бара бутылку водки и отхлебнул несколько больших глотков прямо из горлышка.

Посидел немного, подумал, прикидывая — что делать? Затем, уже из адреса своего ООО «Азот», ретранслировал по факсу в Москву — в адрес такого же как и «Азот» мелкого частного предприятия — полученную шифровку, которой он, при помощи своего компьютера, имеющего специальную шифровальную программу, также придал совершенно невинный коммерческий смысл.

Еще одну телеграмму — сущность которой сводилась к предельно короткому: «Разбираемся» — отправил зарубежному контрагенту. После чего вышел из кабинета и приказал секретарше:

— Собери наших… Всех немедленно — ко мне в кабинет. И отключи все городские линии. Меня нет и сегодня не будет. Никого не будет.

Примерно через двадцать минут остальные пятеро членов группы собрались в его кабинете. Расселись в удобных шведских креслах черной кожи, закурили…

Ничего не говоря, с лицом, побагровевшим от высокого артериального давления и выпитой за день водки — пока ждал, когда все соберутся, еще пару раз приложился — Алексей Николаевич зачитал компаньонам текст рашифрованного зарубежного сообщения. В кабинете повисла напряженная тишина.

Наконец Алексей Николаевич глубоко вздохнул и сказал:

— Я уже продублировал этот факс в Москву. Ответа пока нет.