Драккары Одина

Слушая рассказы Бранжьены, Хельга дремала, временами проваливаясь в лабиринты снов. В этих снах уродливые люди с огромными головами мчались по степи на лошадях, смеялись, говоря меж собой на непонятном языке. Внезапно откуда-то из-под земли появлялся чудной человечек-карлик, махал руками, и ужасные уродцы на лошадях падали вниз, разбивая головы в кровь. Карлик хохотал, хлопая в ладоши, а уродцы падали и падали. И вдруг она увидела, что кто-то на лошади мчится дальше... Это не большеголовый уродец, а кто-то другой, странно знакомый ей... Карлик в дикой злобе, брызжа слюной, кричит, вращая глазами, но всадник уходит все дальше. Хельга видит его спину, потом он поворачивается и...

— Не дай ему умереть! Не дай! — вскрикнула Хельга, просыпаясь.

— Кому? Кому? — спрашивала ее Бранжьена, успокаивающе поглаживая ее руку.

— Карлик хочет убить его!

— Кого? О ком ты говоришь, Хельга?

Но девушка, придя в себя, смолкала. Никто не должен знать о нем. Никто, даже Бранжьена.

Кто она сейчас? Рабыня, которую хотят сделать наложницей. Но она скорее умрет, чем позволит Халварду Рябому прикоснуться к себе. Значит, ее участь решена. И она больше никогда не увидит его...

— Расскажи мне что-нибудь, Бранжьена...

— Что тебе рассказать?

—Ты говорила, что расскажешь мне о том, как был основан Вечный Город — Рим...

— Да, — кивнула Бранжьена, собираясь с мыслями. — Его основал некий Ромул, один из двух братьев, воспитанных волчицей...

— Волчицей? — оживилась Хельга. — Это правда?

— Второго брата звали Рем, — продолжала Бранжьена. — Но его судьба несчастлива...

— Что же с ним случилось?

— По ошибке Ромул убил его. Потом жалел об этом, но было уже поздно. Ромул был сильным правителем. Однажды враги подошли к Риму и потребовали отдать им какое-то количество свободнорожденных девушек и вдов. Когда-то сами римляне похитили у соседей несколько сотен девушек, так как тогда у них было мало женщин. Теперь соседи пришли к ним. Ромул не знал, что делать, потому как силы в тот момент были неравны. Но пришла к нему рабыня и сказала что знает, как им помочь. Она посоветовала нарядить в платья свободнорожденных женщин рабынь Рима, самых красивых и молодых, и отправить к неприятелю. Затем ночью она подаст сигнал, и римляне смогут напасть на врагов Так и произошло. Ночью рабыня зажгла факел, подав условный знак. Римляне, стоявшие у стен города с оружием наготове, пришли в лагерь и убили много сонных врагов.

— Почему, Бранжьена. из двоих всегда кто-то несчастен? — спросила девушка, словно заглядывая внутрь себя. Этот рассказ произвел на нее странное впечатление.

— Кто-то несчастен?— повторила Бранжьена, уловив ускользающий скрытый смысл этих слов. — Да, ты права. Кто-то несчастен...

* * *

Удачному бегству Карна удивились многие. Было очевидно, что у него нашелся сообщник. Возле хлева, в котором держали траля, утром нашли труп волкодава, рассеченный умелым ударом меча. А там, внутри, на разрезанных веревках лежал убитый козленок. Что это означало? Насмешку? Или что-то другое?

Тем утром шел мелкий снежок, и несколько викингов, захватив с собой бывшего охотника Айво, отправились в погоню за беглецами. Но тщетно. Карн и его сообщник оказались хитры и предусмотрительны. Они знали, как поведут себя их преследователи, и умело запутали следы.

На следующий день после бегства Карна Олаф, сидя у себя в жилище, мастерил новый лук. С севера надвинулись тяжелые тучи, прорывающиеся мокрыми хлопьями снега. Олаф знал, что это надолго. Фьорд покроется льдом, день будет коротким, а ночь — длинной, как косы девственницы. Загадочное исчезновение Карна мало волновало юношу. По молодости лет он еще плохо помнил зло, и в его жизни хватало других забот.

Снаружи послышались шаги, дверь открылась, и к нему вошел Хафтур.

— Не могу понять, кто помог Карну? — удивлялся старый викинг, сев на скамью и наблюдая за тем, как Олаф натягивает тетиву. — Это будет хороший лук, Олаф, — сказал он, оценив работу юноши.

— А скажи, Хафтур, — отвлекся Олаф от своего занятия. — Ты бывал когда-нибудь в Кюльфингаланде?

—Кюльфингаланде? — прищурился Хафтур, будто пытался ухватить умом, зачем спрашивает об этом его воспитанник. — Бывал, но только очень давно. Кюльфинги — копейщики. В той земле живут свеи-колбяги, там стоит Альдейгьюборг. Когда-то его покорил свейский конунг Ингвар, и теперь он под властью упсальского короля. Когда-то я служил у ютландского конунга Омунда. У него были свои счеты с правителями Упсалы... А почему ты спросил об этом?

— Я слышал, там живут руссы...

— Да, они там есть, — с задумчивостью проговорил Хафтур. — Это земля озер. Там много племен. А с севера — страна суоми, где живут родичи нашего Айво.

— Хотел бы я когда-нибудь попасть туда.

— Попадешь, если...

— Если что? — глаза Олафа пытливо сверлили фигуру Хафтура, который что-то скрывал от него. Как ярл Стейнар и остальные. Но когда-нибудь придет время открыть правду.