Драко Малфой и Невозможное счастье

Гермиона увидела, что Снейп что-то сказал Паркер. Но она лишь пожала плечами и все-таки умчалась. «Правильно, — подумала Гермиона, — правильно». Не так уж они и похожи, подумала она к тому ж.

Неподалеку что-то плаксиво канючила Блэйз Уизли-младшая. Странная мысль посетила Гермиону — теперь, когда Гарри нет, никто из нас уже не будет счастлив.

Определенно, это выльется в еще несколько песен о любви. О несчастной любви, потому что о счастливой песен не поют.

История пятая. Девочка идет в школу

Скоро-скоро наши зерна упадут в неведомую землю,

В остывшие ладони.

Скоро-скоро скорый поезд увезет того, кто вечно ищет,

Да к той, что и не ждет уже.

Скоро-скоро он узнает, где чужие, где свои,

Он не отбрасывает тени, он идет как лед через ручьи,

Он не нашел себе другую, он влюбился в ведьму, и

Ушел на дно, камнем на дно.

А. Васильев, «Моя любовь»

Субботняя Диагон-аллея удостоилась замечательного зрелища.

По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли трое. Нет, они не были новичками на Диагон-аллее. Это были представители хорошей колдовской семьи, их знали — и все же каждое их появление заставляло взгляды скользить им вслед, головы сидящих за одним столиком кафе — склоняться друг к другу, губы — шевелиться, вновь и вновь пересказывая всем уже известную, но от этого не менее интересную историю, глаза — поблескивать с тем выражением, которое всегда появляется на лицах людей, стоит им увидеть или узнать что-то интригующее и слегка неприличное.

По тротуару, мощенному цветным булыжником, шли двое молодых мужчин и девочка одиннадцати лет.

Они появлялись здесь и год назад — точно так же шагая в ряд, двое мужчин по бокам, держат девочку за руки.

Они появлялись и пять лет назад — девочка то и дело убегала вперед на резвых пухленьких ножках, светловолосый мужчина ухмылялся и морщил нос, а темноволосый смеялся и догонял малышку.

Они появлялись семь лет назад — темноволосый с сумкой через плечо, девочка четырех лет — на руках у блондина.

Они появлялись десять лет назад — в сопровождении строгой няньки с коляской.

Мужчины были непохожи, как только могут быть непохожи люди, и странно было, что на протяжении вот уже одиннадцати лет их неизменно видят вместе на Диагон-аллее.

Один из них, тот, что был выше ростом, носил длинные волосы цвета платины, стянутые в аккуратный «конский хвост» дорогой заколкой. Темно-синяя мантия, простая и ужасно дорогая, облекала его тонкую фигуру. Гордо посаженная на исключительно аристократическую шею изящная голова была вскинута так надменно высоко, что, казалось, хозяин ее должен непременно спотыкаться на каждом шагу. Возможно, аристократ это предвидел и именно для подстраховки носил в руке, затянутой в шелковую синюю перчатку, тяжелую трость. Стальной наконечник звонко ударял о булыжники. Правой рукой блондин крепко сжимал левую кисть девочки.

Тот, что держал девочку за правую руку, был черноволос и растрепан. Бесформенный свитер домашней вязки (август был прохладным) казался совершенно неуместным рядом с мантией блондина. Даже более неуместным, чем потертые джинсы, по крайней мере, на размер больше, чем требовались молодому человеку. И еще его сумка. Большая, из последних сил притворяющаяся кожаной, с потертым ремнем и обтрепанными швами. Он хмурился. Блондин хранил ледяное молчание.

Девочка казалась удивительно несчастной и растерянной. Возможно, от того, как неприветливы были ее спутники, а возможно, из-за туго стянутых косичек и чересчур строгого наряда. Казалось, она почти готова разреветься.

* * *

Сегодня основополагающим общего душевного состояния семейства Поттер-Малфой стало настроение, в котором проснулся с утра Драко Малфой. А было оно преотвратным.

В результате все то, что в любой другой день было бы прощено, пропущено мимо ушей и проглядано сквозь пальцы, сегодня приравнивалось к уголовно наказуемому преступлению.

Например, за завтраком Сольвейг опрокинула на стол стакан с соком. И было-то там меньше половины. И сидел-то Драко на другом конце огромного малфоевского обеденного стола (три члена семьи вполне могли уместиться за столом в пять раз меньше, но Драко считал, что надо блюсти традиции). И тем не менее, истерика у владельца Имения Малфоев была такая, что Гарри, предпочитающий, как правило, не критиковать методы воспитания Драко (хотя временами они становились воистину драконовскими), не выдержал и громко сказал: Прекрати третировать ребенка!

Драко с грохотом бросил вилку на тарелку, встал из-за стола и надменно удалился. После этого ни у Гарри, ни у Сольвейг кусок в горло не лез.

Собирались на Диагон-аллею. Когда одетый с иголочки Драко вышел из гардеробной и увидел, в чем его ожидает в холле Гарри, разразилась буря.