Дракоморте (СИ)

— Полагаем, что Храм Солнца также окажется нужным и полезным тебе, Илидор, и наша дружба внесёт свой вклад в большие и важные начинания, воспредстоящие Храму в Старом Лесу. Разумеется, в каждом храме Маллон-Аррая в любое время наши друзья-храмовники находят кров, стол и любую посильную помощь. Ты измождён — мы дадим тебе отдых, ты опечален — мы поделимся своим светом, ты ранен — мы будем целительствовать тебя. В ответ просим наших друзей-храмовников во всех краях Маллон-Аррая лишь об одном: нести свет отца-солнца так, как не умеют нести его наши жрецы. Нести свет солнца мечом и силой, отвагой и энергией, изничтожая мракотьму на своём пути со всем уместным сердцегорением. Нести свет отважно, гордо, искренне, ни на мгновение не забывая про светлосильную, жизнепитающую сущность нашего отца-солнца, столь сходную с твоей, золотой дракон. И…

Нога Найло коснулась ноги Илидора — сначала дракон подумал, что случайно, но потом увидел, какое у Йеруша напряжённо-сосредоточенное лицо, словно у него мучительно болит живот и он пытается сообразить, в какой стороне находится ближайшее отхожее место. Прикосновение Найло определённо означало «Внимание!», и дракон заподозрил, что все предыдущие убаюкивающие слова Юльдры были сказаны ради того, что прозвучит сейчас.

— И самое важное для нашего дела: мы просим тебя нести свет отца-солнце по-человечески, — делая акцент на последних словах, проговорил жрец. — Исключительно по-человечески, Илидор. Драконья ипостась не может быть связана с людской верой в отца-солнце. Невозможно, чтобы храмовником, другом Храма назывался дракон в своём драконьем обличье. Вне зависимости от того, сколь благочисты его намерения.

Илидор смотрел на Юльдру, едва понимая, о чём тот вообще говорит. Для Илидора обе ипостаси были естественны, как дыхание, и он не понимал, чем одна хуже другой. Удобней для разных целей или безопасней в разных обстоятельствах — да.

Но какая связь у ипостаси с чистотой намерений, если внутри любой ипостаси содержится один и тот же дракон? Илидор понимал, почему в первые дни его пребывания в Гимбле королевский советник настрого запретил обращаться — можно было представить, какой оглушительный эффект произведёт на неподготовленных гномов вид их заклятого врага дракона посреди городской улицы. А Юльдре-то что за дело? Какая разница Храму? Люди с драконами не воевали, и никаким храмам драконы ничего плохого не делали…

Насколько Илидору было известно, конечно.

— Кроме того, жители старолесья настороженнозлы к чужакам, — продолжал жрец. — Сейчас, когда Храму предстоит двинуться в глубину леса. Когда Храм начинайствует снова входить в будни лесных народов, они не должны усматривать в нас ничего тревожащего. Храм обязан стать для лесных народов надёжным, понятным, предсказуемым проводником в мир веры в отца-солнце…

— Я понял, — быстро вклинился Илидор в поток жреческого словоблудия, сообразив, что человеческая ипостась в Старом Лесу безопаснее драконьей. Это Илидору было понятно, с подобным он уже сталкивался прежде. — Я буду ходить по лесу в человеческом облике. Хорошо.

— Дашь ли ты Храму такое Слово? — быстро спросил Юльдра, и Найло своей ногой едва не вдавил ступню Илидора в прелые листья.

Дракон, подавив вскрик боли, рывком выдернул ногу, от души и не скрываясь пнул Найло в лодыжку и сердито ответил Юльдре:

— Разумеется, нет!

На поляне повисла оглушительная тишина. Она длилась и длилась, и только мерцающие горикамни отсчитывали мгновения метрономами. Молчал Найло, упершись лбом в сложенные шалашиком пальцы. Молчал Юльдра, разглядывая золотого дракона. Молчали жрецы. В ушах Илидора настырно бились слова верховного жреца «Ты нужен нам, Илидор», и в эти слова тонкими чернильными потёками вплеталась неправильность.

В лесной чаще, далеко на востоке, неуверенно взвыл волк. С северо-западной стороны прилетело басовитое «Ма-ау?». Вечерняя прохлада холодила покрасневшие щёки.

— Ведь достаточно уговора, — Илидор оглядел жрецов непонимающе. — Как увязывается дружба и страшная клятва?

Жрецы смотрели на Илидора в немом потрясении. Фодель сидела, опустив взгляд, брови её были сосредоточенно нахмурены. Светлобородый жрец рядом с ней буравил дракона глазами.

— Что? — уже раздражённо спросил Илидор. — Вы от всех своих храмовников требуете клясться жизнью, что ли?

— Разумеется, не требуем, — протестующе вскинул руки Юльдра. По деревянности его движений Илидор понял, что разговор пошёл очень сильно не по плану жреца. — Но исключительным представляется случай, когда храмовником становится… Гм… Ведь ты давал Слово королю гномов Югрунну, Илидор, и разве не пресдтавляет это установление некоего делового взаимоотношения, контракта…

— Так вы хотите назвать меня своим другом или хотите контракта?