Дракон

Даледжем кивнул, но я ощутила шепоток скептицизма в его свете. Решив проигнорировать это, я зашагала вперёд, сосредоточившись на узорчатом ковре.

Я решила взять его с собой.

Я уже сказала ему больше, чем намеревалась сообщать кому-либо. Ему просто придется смириться с тем, что он не знает всего — и не путаться у меня под ногами, как я и сказала.

В противном случае, возможно, мне самой придется его убить.

Я вздрогнула от этой мысли, не желая представлять, что скажет Ревик, если я убью его бывшего бойфренда во время операции, какими бы ни были мои причины. Даже если он в принципе согласится с этими причинами, я его знала. Он воспримет это не лучшим образом. Это может оказаться даже чем-то непростительным, поскольку он признался мне, что всё ещё любит Даледжема.

Правда в том, что мне приходилось мыслить в таком ключе.

У меня не было выбора. В данный момент мы все шли ва-банк.

Все были разменными монетами.

Даже бывшие любовники моего мужа… даже те, кого он до сих пор любил.

И я сама была разменной монетой, не считая того факта, что моя жизнь, жизнь Ревика и Лили в настоящее время балансировали на лезвии одного и того же острого ножа. Каждый видящий был разменной монетой, что бы я ни чувствовала к ним, кем бы они мне ни приходились. В данный момент я не могла себя обманывать.

Так что да, в теории Даледжем был разменной монетой. В каком бы долгу перед ним я ни была.

Кем бы он ни был для Ревика.

Возможно, Даледжем даже почувствовал это.

Сразу после того, как я подумала об этом, он перестал задавать мне вопросы.

Глава 21. Денверский аэропорт

Фигран не дал мне много подсказок.

С другой стороны, мне бы хотелось иметь больше шести дней, чтобы расспросить его обо всём, на что он намекал во время той первой беседы в Бангкоке.

Он не разговаривал со мной в самом Бангкоке — за исключением одного раза. Он был безумно параноидален из-за того, что нас подслушивали. Он оставался непреклонным в том, что Ревик не должен его подслушать, особенно когда дело касалось этого «Дракона».

Тем не менее, уход Ревика на самом деле не помог.

Фигран, похоже, не хотел, чтобы его подслушивали те, кто следил за конструкциями в Бангкоке. Он опасался Балидора, Тарси, Юми — почти всех, кто не был мной.

Я гадала, почему он доверяет мне, но не хотела спрашивать. С моим-то везением это могло просто переключить его паранойю в мою сторону, поэтому я не открывала эту дверь.

С тех пор как мы приехали в Колорадо, он рассказал мне больше.

И не только словами — он рисовал мне картинки.

Одну из них я держала в руках сейчас, когда смотрела на почти пустую равнину за пределами того, что осталось от государственного парка дикой природы.

На участке выжженной и высохшей пустоши к востоку от нас располагались отдалённые ряды белых, похожих на палатки строений, составлявших то, что когда-то было международным аэропортом Денвера.

Между тем местом и нами я видела только несколько разграбленных автомобилей, валявшихся на разных участках дороги. Все они выглядели заброшенными, даже через бинокль моей виртуальной гарнитуры.

Хотя я знала, что не могу доверять этому впечатлению. У некоторых бандитов были блокираторы сигналов, которые препятствовали точному сканированию.

Мы добрались сюда на внедорожнике, который Даледжем достал в нескольких кварталах от отеля. В нем были защитные планки от опрокидывания и всё такое, поэтому я задалась вопросом, где и как он его раздобыл, поскольку это явно автомобиль для использования в данном новом мире.

Кроме того, тот, кто «пожертвовал» его, оставил нас с полным баком бензина.

Я не спрашивала.

На разведывательном канале я оставила информацию, которая должна была удержать остальных от паники, когда они заметят, что я, Фигран и Даледжем пропали — по крайней мере, в теории, и при условии, что мы отсутствовали не слишком долго.

Я оставила строгие приказы не следовать за нами, но знала, что видящие могут быть непредсказуемыми, когда дело доходит до их представлений о долге и верности.

Особенно со мной, учитывая, кем я была.

Ревик, казалось, думал, что мой статус Моста в некотором роде давал им право на меня, даже несмотря на то, что я являлась их старшим офицером. Что имело смысл… вроде как. Но это всё равно чертовски раздражало меня, когда мешало тому, что я пыталась сделать.

Я подозревала, что Ревика это раздражало по другим причинам.

Выбросив это из головы, я снова сосредоточилась на этом ряду белых, похожих на палатки пиков.

Парк водно-болотных угодий давал нам некоторое укрытие благодаря деревьям и нескольким строениям, поэтому я решила зайти с этого направления, хотя это было ближе к пригородам Денвера.

Близость к Денверу заставляла меня нервничать.