Дракон

– А ты не подумал о том, что нарушаешь устои и правила, назначенные задолго до твоего появления на этот свет? Знаешь, что бывает за такое святотатство?

– Думаю, будет правильно спросить об этом дух крепости. Если ему не понравилось, я приму любое наказание, – не открывая глаз, ответил ксеноброн.

Не ожидавший такого ответа техножрец растерянно зашипел, лихорадочно пытаясь найти ответ на такой выпад.

– Хорошо. Спроси его сам, – наконец нашелся верховный, злорадно оскаливая клыки.

– Если ты считаешь, что я достоин такой чести, я спрошу, – кивнул Альказ и, вскинув голову к потолку, тихо заурчал, про себя проговаривая вопрос.

Находившиеся в молельном зале техножрецы настороженно уставились на странного офицера, осмелившегося задавать вопросы могучему духу. В зале повисла мертвая тишина, нарушаемая только тягучим падением капель крови с алтаря. Вдруг по залу прошелестел порыв теплого ветра, и где-то высоко, под самым потолком, тихо прозвучал тот самый боевой клич Альказа. Всем собравшимся все стало ясно без слов. Дух крепости был доволен почестями, которые оказал ему ксеноброн.

Хрюкнув от изумления, верховный техножрец жестом приказал адептам убрать жертву и, спустившись с помоста, встал пред замершим, словно изваяние, Альказом.

– Похоже, ты и вправду избранный, – протянул он после долгого молчания.

– Не буду ни подтверждать, ни оспаривать твои слова. Я воин, и знаю только то, что мне позволено знать. Все остальное точно известно только духу Ксены, – тихо ответил Альказ, не зная, как реагировать на его слова.

– Давай пройдем к столу и спокойно поговорим, – предложил верховный, покивав головой после его ответа.

Молча проследовав за ним в трапезную, Альказ присел на предложенный стул и, оглядевшись, осторожно спросил:

– Верховный, а где техножрец моего линкора? Почему его нет на таком важном молении?

– Ты действительно хочешь это знать? – удивился верховный крепости.

– Он верховный техножрец моего корабля. Разве его присутствие на таком молении не обязательно? – продолжал упираться Альказ.

– Он попросил разрешения на долгий отдых, – нехотя ответил техножрец. – Последний перелет дался ему очень тяжело.

Его кожа почти не воспринимает смягчающий гель. Боюсь, это был его последний поход.

– Сколько он будет спать? – задумчиво спросил Альказ.

– Этого не знает никто. Думаю, ровно столько, сколько нужно для восстановления сил.

– И что будет потом?

– Потом будет назначен новый верховный твоего линкора, и старый техножрец передаст ему все нужные знания.

– И что станет с со старым верховным? – продолжал спрашивать Альказ.

– Его отправят на покой. На Ксену. Но к чему ты задаешь все эти вопросы?

– Я не хочу менять верховного техножреца линкора.

– Что-о?! – взвыл от удивления верховный техножрец крепости. – Ты в своем уме, ксеноброн? Такие вопросы решать не тебе.

– Я знаю. Но еще я знаю мудрость, силу и опыт этого техножреца. Если мне разрешат, я сделаю все, чтобы он не чувствовал себя плохо на корабле, – ответил Альказ, упрямо склонив голову.

– Очень скоро он не сможет передвигаться. Это значит, что он не сможет находиться в рубке во время атаки и не сможет проводить моления для духа машины. Или ты думаешь, что благоволение духа корабля простирается так далеко, что он откажется от жертвы?

– Я так не думаю. Но я также склонен считать, что духу корабля важен не сам процесс принесения жертвы, а его результат. Совершить сам ритуал может любой назначенный вами тех ножрец. Важнее молитва, с которой к духу обращается верховный. А разум моего верховного острее абордажной сабли. А что до перемещений, достаточно сделать носилки и взять на борт десяток рабочих особей. Они и станут его ногами. Любой верховный техножрец – это, прежде всего, мозг. Знания и опыт, которые можно получить, только прожив долгую жизнь. Поэтому, я прошу вас испросить разрешения на подобное дело у духа крепости или планеты, если требуется. Я почему-то уверен, что это важно, – решительно ответил Альказ, сам не понимая причины своей уверенности.

Внимательно слушавший его верховный техножрец только растерянно покачал головой, не зная, что ответить дерзкому капитану. Наконец обретя дар речи, он злорадно усмехнулся, и Альказ понял, что именно собирается предложить ему верховный.

– Только не говорите мне, что я сам могу испросить разрешения у духа планеты, – быстро произнес Альказ, не давая оппоненту открыть рот. – Вы лучше меня знаете, что с такой просьбой к нему может обратиться только особо посвященный техножрец. А я всего лишь воин. И даже благоволение духа крепости не позволит мне донести свою просьбу так высоко.

Не ожидавший от него такой проницательности техножрец замер с раскрытой от удивления пастью. Спустя несколько ударов сердца он очнулся и, сообразив, что выглядит глупо, сидя с обалделым видом, угрюмо прошипел:

– Я попытаюсь передать твою просьбу.

– Этого мало, – покачал головой Альказ. – Вы должны любой ценой добиться разрешения. Это важно.

– Это ты так считаешь или дух твоего линкора? – иронично спросил верховный.

– Спросите его сами, – не удержался Альказ.