Дракон 3. Книга 3. Иногда они возвращаются

— Вот черт… — пробормотал он, приподнимаясь на локтях. Шпунтик неторопливо сошел с хозяйской груди и уселся рядом, на разоренной кровати. — Нормально погуляли…

Голова не болела совершенно, лишь во всем теле ощущалась легкая истома. Котя огляделся. За окном было светло. — А который, например, час? — спросил сам себя Чижиков. И посмотрел на Шпунтика. — Мой хвостатый друг, ты не сообщишь мне сигналы точного времени?

А такой час, что жрать пора, читалось на кошачьей морде.

Котя с кряхтением сел. В правой руке почему-то оказались испачканные в соусе одноразовые деревянные палочки. Чижиков разжал пальцы, и палочки неслышно упали на пол. — Чудовищно… — прошептал Котя, вставая. — Мне надо в душ, в душ!

Стоя под струями горячей воды и старательно отфыркиваясь (Громов предупредил, что водопроводную воду пить не следует!), Чижиков поэтапно восстанавливал в уме вчерашние события. он очень не любил, когда куски жизни, пусть и незначительные, выпадали из памяти. Собственно, подобное случалось с Котей дважды или, может, трижды и всякий раз было связано с ошеломительным выпиванием. Не помнить, что ты делал и говорил, — что может быть гаже? Вдруг обидел кого невзначай? Или сплясал голым на балконе, тряся достоинствами перед изумленной публикой? Ах, как некрасиво, как нехорошо…

Чижиков пустил холодную воду, потом вернул горячую, потом снова холодную. он стойко терпел контрастный душ, ощущая, как в голове окончательно проясняется.

Итак, Гу Пинь. Вчера они явно побратались. Полюбили друг друга на веки вечные, и хорошо, если бы и у китайца сохранились аналогичные воспоминания. А еще Котя, глядя в разноцветные глаза Гу Пиня, грозился, что они поговорят об этом позднее, и когда Гу спросил: «о чем?» — сделал хитрое лицо и заблеял: «А я знаю, зна-а-а-аю…» Гу, кстати, отреагировал вовсе не так, как можно было ожидать. Не забился в тревожной истерике, не побежал прочь с криками «никогда! никогда!», но внимательно на Котю посмотрел, кивнул и согласился: конечно, поговорим.

Чижиков сразу исполнился к китайцу симпатии, едва увидел. Коте даже показалось на секунду, что он Гу Пиня уже где-то встречал. А уж после того, как китаец столь понимающе отнесся к его пьяным излияниям, Гу Пинь и подавно сделался для Чижикова своим в доску. Ну, почти. Дальше — ноутбук. Это было позднее, когда они с Дюшей вернулись домой. Чижиков что-то делал с ноутбуком. Что?.. А! Кажется, он вставил в порт ту самую странную флэшку, что обнаружил в самолете. И запустил единственный имевшийся на флэшке файл. И — все. Дальше Котя не помнил ни-че-го…

Черт, да ведь скоро Сумкин должен прийти! Наспех вытеревшись и мигом натянув трусы, Котя с полотенцем в руках выскочил из душа и врезался в Громова. Дюша, позевывая во всю громадную пасть, стоял на пути гранитным монолитом — ни объехать, ни обойти. В такого влетишь со всей дури — мало не покажется.

— Ты, часом, не ушибся, брат? — заботливо спросил Дюша.

— А… Это… Извини, пожалуйста… — Чижиков подобрал оброненное полотенце. — Задумался, понимаешь. Который, кстати, час?

— Половина девятого, — хмыкнул Громов. И на всякий случай уточнил: — Утра. — После чего легко приподнял Чижикова за плечи, переставил к стенке и скрылся в душе. — Чайник поставь! — раздалось оттуда. — Будем чаем отпиваться.

* * *

— Это кто? — с ходу ткнул пальцем в Громова Сумкин, врываясь в квартиру.

— Это Андрей Громов, мой пекинский друг, — отвечал Котя. они с Дюшей сидели за столом в гостиной и пили целебный китайский чай — чистые, причесанные и бодрые, когда внезапно позвонил Сумкин и сдавленным голосом затребовал адрес. Не прошло и двадцати минут, как он явился лично.

— Местный? отлично! Превосходно! очень даже кстати! — Сумкин плюхнул на стол пластиковый пакет. — Может остаться.

— Друг, — прогудел Громов, оценивающе разглядывая Сумкина. — Ты явно взволнован. Расслабься. если, конечно, сам хочешь тут остаться. Великий китаевед высоко оценил комплекцию Громова и примирительно кашлянул.

— Гм… Виноват, погорячился. Забылся. Не учел размеры. Не осознал масштабы. Не врубился в габариты. Гм… Позвольте представиться: Федор Михайлович Сумкин, синолог, кандидат исторических наук, — сделал он шаг вперед и подал Дюше руку. — Нахожусь в Пекине по любезному приглашению китайской стороны с целью сделать высокоученый доклад на конференции.

— Громов. Андрей. — Дюша подумал и не стал сжимать ладошку Сумкина, а лишь слегка обозначил пожатие. — Проживаю в Пекине с целью насладиться жизнью и сколотить изрядный капитал на торговле чаем с этой… с исторической родиной. Нагло вперся сюда, пользуясь доверчивостью китайского народа.

Чижиков хрюкнул. Громов усмехнулся. Сумкин захихикал. Шпунтик вспрыгнул на подоконник и непрощающе уставился на сетку.